Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Как обычно, маленькие чешуйчатые дьяволы не теряли времени даром, отвечая. Они были солдатами, и притом грозными солдатами. Три их механизированных боевых машины, машины, идентичные той, на которой Лю Хань, ее дочь и Нье Хо-Тин покинули лагерь для военнопленных, прогрохотали мимо нее, направляемые к беде — и к гибели — парой дьявольских мальчиков. Но они гремели не очень далеко. Баррикады уже начали возводиться. Когда машины попытались отбросить их в сторону, оказалось, что у препятствий на удивление прочные сердцевины.

Китайцы выбежали из домов и витрин магазинов, чтобы швырнуть бутылки с горящим бензином в механизированные боевые машины. Лю Хань так и не узнал, почему их называли коктейлями Молотова, но так оно и было. Две машины быстро загорелись. Третий распылял смерть вокруг своей световой пушкой и чешуйчатыми дьяволами, стреляющими из огневых отверстий, установленных по бокам машины. Бойцы падали один за другим. Наконец, однако, третья машина тоже начала гореть, и маленьким дьяволам внутри пришлось выпрыгнуть или быть поджаренными. Они продержались всего несколько мгновений вне своей бронированной оболочки.

Столбы дыма начали подниматься в небо по всему Пекину. Лю Хань кивнула с трезвым удовлетворением, наблюдая, как они прорастают. Теперь маленькие чешуйчатые дьяволы действительно будут знать, что у них на руках восстание. Что они будут делать дальше, теперь, когда у их механизированных боевых машин возникли проблемы? "Конечно, пошлите сюда "лендкрузеры", — подумал Лю Хань. Сухопутные крейсеры были дубинкой, которую они использовали, чтобы вернуть Пекин после последнего прогрессивного восстания.

И действительно, вот появилась пара из них, а рядом с ними неслись пехотинцы, стреляя из пистолетов, чтобы потенциальные бросатели коктейлей Молотова не подобрались достаточно близко, чтобы причинить им вред. Некоторые из маленьких дьяволов, сражавшихся пешком, пали. Остальные остались с "лендкрузерами". Они были храбрыми. Лю Хань пожалела, что не смогла отказать им в этой добродетели — и во многих других.

Но "лендкрузеры" получили сюрприз вскоре после того, как они проехали мимо сгоревших корпусов механизированных боевых машин и отодвинули баррикады, которые остановили меньшие машины. Извергая огненные хвосты, противолодочные крейсерские ракеты производства Рейха врезались в их относительно тонкую боковую броню. Они заварились, пламя вырывалось из их башенок.

“Посмотрим, как тебе это понравится!” — крикнул Лю Хань. Русские не отдали бы ракеты, которые они сделали сами, но они были готовы поставлять их в большом количестве.

И когда над головой с грохотом пролетел вертолет, еще одна ракета сбила его с неба. Лю Хань снова завопил. Если маленькие чешуйчатые дьяволы думали, что они собираются сохранить Китай навсегда, если они думали, что им сойдет с рук правление народом, который жаждал править сам, то для них было необходимо некоторое перевоспитание. Народно-освободительная армия обеспечит это.

“Я даю вам возможность отказаться от этого полета, пилот шаттла”, - сказала женщина на мониторе Нессерефу. “Ракеты были выпущены по шаттлу, пытающемуся приземлиться в субрегионе, известном как Китай. Шаттлы были повреждены. Двое, с прискорбием сообщаю, были уничтожены.”

Нессереф задавался вопросом, сколько в этом правды. Если диспетчер признал, что два шаттла уничтожены, то сколько еще погибло в пылающих руинах? Тем не менее, она сказала: “Превосходная женщина, я приму эту миссию. Я видел последствия боевых действий здесь, в Польше. Мы должны сохранить контроль над районами Тосев-3, где мы сейчас правим”.

“Я благодарю вас за проявление общественного духа", — сказал диспетчер. “Многие из колонизационного флота, в частности, похоже, неохотно идут на какой-либо личный риск при сохранении нашей позиции на Тосеве 3”.

“Я нахожу это прискорбным”, - сказал Нессереф. “Это подтверждает правдивость пренебрежительных комментариев, которые, как известно, высказывают некоторые мужчины флота завоевания о нас, колонистах. Тосев-3 теперь тоже наш мир.”

“Именно так”. Другая женщина сделала утвердительный жест, затем повернула одну глазную башенку к монитору, отличному от того, на котором она разговаривала с Нессерефом. “Немедленно явитесь в порт вашего шаттла. Самец, которого вы перевозите в Китай, будет ждать вас там.”

“Это будет сделано”, - сказал Нессереф и прервал связь. Она не сразу покинула свою квартиру. Во-первых, она позаботилась о том, чтобы у него было достаточно еды и воды, чтобы продержаться до ее ожидаемого возвращения, и еще некоторое время после этого. “Веди себя прилично, пока меня не будет”, - сказала она ционги. Он зевнул с высокомерным презрением, как бы говоря, что она не имеет права указывать ему, что делать.