Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

Она не могла дождаться регулярного рейса в порт шаттлов. Это означало, что ей пришлось нанять Большого Урода, чтобы отвезти ее туда. По ее опыту, тосевиты в автомобилях были более опасны, чем участники Гонки на шаттлах, но она пережила путешествие и дала своему водителю достаточно металлических дисков, которые местные жители использовали в качестве валюты, чтобы он был счастлив.

Один из мужчин, отвечающий за обслуживание шаттла, поспешил к ней. Он указал на машину, ожидающую на бетоне. “Вы полностью заправлены топливом, и ваш запас кислорода также полон. Мы тщательно проверили шаттл. Уверяю вас, все так, как и должно быть.”

“Я благодарю вас за вашу заботу". Как всегда, Нессереф сама проверяла, прежде чем позволить своему пальцу нажать на кнопку запуска. Она спросила: “Готов ли мой пассажир? Лучше бы ему так и было, учитывая, как срочно меня сюда послали.”

“Вот он идет”, - ответил техник, указывая языком в сторону блокгауза у широкого бетонного пространства посадочной площадки. И, конечно же, другой мужчина поспешил к технику и Нессерефу.

“Я приветствую вас, превосходящий сэр”, - сказал ему Нессереф, потому что его краска на теле была намного более яркой, чем у нее.

“И я приветствую тебя, Пилот Шаттла", — ответил он. “Я Релхост. У меня значительный опыт борьбы с Большими Уродами, как в полномасштабных боях с организованными силами, так и в битвах с нерегулярными формированиями. Мне дали понять, что ситуация в Китае сочетает в себе элементы обоих боевых режимов”.

“Хорошо, вышестоящий сэр”. Нессерефу не нужно было ничего знать об опыте Релхоста. Она предположила, что он у него был; если бы это было не так, его бы не послали в Китай. Она направилась к шаттлу. Релхост последовал за ним. Она поднялась по монтажной лестнице и заняла свое место в кресле пилота. Релхост пристегнулся к пассажирскому сиденью с фамильярностью, свидетельствовавшей о том, что он уже много раз летал на шаттле.

“Должны ли мы уведомить СССР о том, что будем пролетать над его территорией?” — спросил Релхост.

“Боюсь, что так, господин начальник", ” ответил Нессереф. “Разрешение — это обычная процедура, но Большие Уроды очень обидчивы, когда их информируют о наших рейсах. И мы обязаны относиться к их независимым не-империям так, как если бы они были нам равны”.

“Я понимаю”, - сказал Рейхост со вздохом. “Но СССР разделяет идеологию с китайскими Большими Уродами. Таким образом, повстанцы узнают о нашем полете, как только мы стартуем, если они еще не знают об этом. Они вполне могут ждать нас по прибытии.”

“С этим ничего не поделаешь, господин начальник”, - сказал Нессереф. Она связалась по рации с блокгаузом: “Мы готовы к запуску?”

“Так и есть, пилот шаттла”, - последовал ответ. Глазные турели Нессерефа повернулись, в последний раз проверяя все датчики. Все было так, как и должно было быть. Она была бы удивлена, если бы это было иначе, но она не хотела удивления такого рода. Ее коготь вонзился в панель управления запуском. Мотор под ней с ревом ожил. Ускорение толкнуло ее обратно на сиденье.

Конечно, это был всего лишь суборбитальный прыжок, возможно, четверть пути вокруг Тосева 3. После отключения двигателя — точно по расписанию — у них был короткий промежуток невесомости, прежде чем Нессереф должен был начать подготовку к посадке.

Релхост вздохнул. “Теперь посмотрим, какие новые ужасные трюки придумали Большие Уроды, чтобы свести нас с ума. Я командовал атакой на Чикаго, на малом континентальном массиве, еще в первую зиму боевых действий. Условия были ужасными, и американские Большие Уроды нанесли сильный удар по нашим флангам. Они отбросили нас назад. Именно тогда мы по-настоящему поняли, какая отчаянная борьба нам предстоит, прежде чем мы сможем сделать этот мир своим”.

“Мы все еще не сделали это по-своему”. Нессереф, возможно, была менее дипломатична, чем могла бы быть.

“Нет, мы этого не сделали”, - согласился Ретост. “Но что бы мы ни делали, мы не можем позволить мятежному району вырваться из-под нашего контроля. Это было бы открытым приглашением тосевитам по всей планете попытаться оторваться от нас”.

“Вероятно” это правда". Нессереф исправилась, прежде чем ее высокопоставленный пассажир успел ее поправить: “Нет, это, безусловно, правда”.

Из радиоприемника донесся голос тосевита: “Шаттл Гонки, это Управление Акмолинска. Ваша траектория приемлема. Вас предупреждают, чтобы вы не маневрировали над территорией миролюбивых рабочих и крестьян Советского Союза, иначе мы будем вынуждены энергично ответить на вашу агрессию”.

“Принято, управление Акмолинска”, - сказал Нессереф, а затем выключил передатчик с совершенно ненужной жестокостью. Обращаясь к Релхосту, она добавила: “Я очень устала от высокомерия, которое демонстрируют Большие Уроды”.