Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Да”. Джонсон протянул руку и погладил ее. Чертовски уверен, что в отсутствие гравитации ничего не провисало. Довольно скоро Люси тоже стала ласкать его. Он был не так молод, как раньше, но и не так стар, как мог бы быть. Он оказался на высоте положения, и они с Люси провели следующее небольшое время, стараясь, чтобы она снова не забеременела.

Однажды утром Страха проснулся и обнаружил, что погода невыносимо холодная. “Скоро снова наступит осень”, - сказал он своему водителю за завтраком, как будто Большой Уродец мог что-то с этим сделать. “Мне придется выдержать худшую погоду на этой планете".

“В Лос-Анджелесе? Ничего подобного, судовладелец, — ответил водитель, качая головой. В качестве запоздалой мысли он тоже использовал отрицательный жест Расы. “Если бы ты хотел поехать в Сибирь, то сейчас…”

“Я благодарю вас, но нет”, - с достоинством сказал Страха. “Это достаточно плохо; я не требую худшего”.

“И помните, — продолжал его водитель после очередной порции яичницы-болтуньи, — зима здесь наступает вдвое реже, чем Дома".

“Это правда”, - признал Страха. “Обратная истина заключается в том, что это длится в два раза дольше и более чем в два раза хуже, даже здесь”.

Его водитель издал несколько взрывов тосевитского смеха. “Мы бы назвали эту погоду идеальной или достаточно близкой. Тебе действительно нужно поехать в такое место, как Аравия, чтобы быть счастливой. Это единственное место, куда мы приглашаем Гонку".

“Хотя Гонка может быть желанной в Аравии, мне не рады в Аравии”, - сказал Страха. “Это будет верно до тех пор, пока Атвар жив, и наше медицинское обслуживание довольно хорошее”.

“Тогда поезжай сюда, в пустыню”, - сказал его водитель. “Будет прохладнее, чем было в разгар лета, но не так прохладно, как здесь”.

“Теперь, — сказал Страха, — это почти заманчиво. И слышал ли я, что некоторые из наших животных и растений начали строить себе дома в этой области?”

“Это правда, Командир корабля", — согласился Большой Уродец. “Это не та правда, которой мы очень рады, но я не знаю, что мы можем с этим поделать”.

“Разве Сэм Йигер не исследует эту правду, которую вы находите такой неудачной?” Страхе нравилось время от времени упоминать имя Йигера, только для того, чтобы вывести своего водителя из себя.

Сегодня это сработало так же хорошо, как и всегда. “Откуда вы это знаете?” — резко спросил водитель.

“Потому что он сказал мне", ” ответил Страха. “Я не делал и не думаю, что это было какой-то большой тайной. Азвака и зисуили — звери, которых нелегко спутать с чем-либо тосевитским. Ваши газеты и ваши телевизионные шоу были полны сообщений о наблюдениях и предположениях — некоторые умные, некоторые совсем другие — о том, как они повлияют на ландшафт”. “Предположения о зверях с вашей планеты — это одно”, - ответил его водитель. “Предположения о Сэме Йигере — это опять что-то другое, что-то гораздо более деликатное”.

Страха начал было спрашивать, почему, но потом одернул себя. Он знал почему. Его водитель объяснил ему это раньше: Йигер был из тех тосевитов, которые постоянно совали свой нос туда, где ему не место. В надежном месте в доме были спрятаны бумаги, которые Йигер доверил ему, результаты этого приставания. Страхе не терпелось узнать, что содержалось в этих бумагах, с тех пор как Большой Уродец отдал их ему. Но Йигер был его другом и просил его не смотреть на них, кроме как в случае его смерти или внезапного исчезновения. Он бы подчинился такой просьбе друга, который был членом Расы, и он подчинился ей и для тосевита тоже. Это не означало, что ему не было любопытно.

Его водитель продолжал: “Я боюсь, что в один прекрасный день Йигер зайдет слишком далеко для своего начальства, если он действительно еще не зашел слишком далеко. Когда это произойдет, говорить, что вы его друг, не принесет вам никакой пользы. Сказать, что вы его друг, может в конечном итоге причинить вам большой вред.”

“Неужели все так плохо, как это?” Если бы все было так плохо, возможно, ему пришлось бы снова предупредить Йигера.

“Все не так плохо, судовладелец”, - ответил его водитель, теперь в тоне мрачного удовольствия. “Это намного хуже, чем это. Он сделал довольно много, чтобы расстроить тех, кто выше его”. “Правда?” — сказал Страха, как будто не мог себе такого представить. “Как же все дошло до такого?”

“Потому что он не оставил бы меня в покое достаточно хорошо”, - ответил Большой Уродец. “Если вы не будете прислушиваться к предупреждениям достаточно долго, больше никаких предупреждений не будет. Вместо этого с вами начинают происходить разные вещи. Прискорбные вещи. Очень прискорбные вещи.” Он произнес правильные слова, но это не звучало так, как будто он считал такие вещи прискорбными — на самом деле, наоборот.

“Что он мог узнать такого ужасного?” — спросил Страха, теперь уже всерьез встревоженный.