Читаем Падарожжа на «Кон-Цікі» полностью

Залатая макрэль, кілаграмаў дзесяць вагой, насаджаная на шэсць самых вялікіх рыбалоўных кручкоў, вісела ззаду плыта як прынада для акул; лоцманы натрапілі на залатую макрэль, патыкаліся носам, не чапаючы яе, а потым заспяшаліся назад да свайго гаспадара і ўладара, марскога цара. Нібы механічная пачвара, ён пусціў у ход сваю машыну і, лёгка слізгаючы ў вадзе, наблізіўся да залатой макрэлі, якая ляжала перад яго пашчай. Мы асцярожна падцягнулі прынаду да самага краю плыта, і марское страшыдла павольна рушыла за ёю. Яно не разяўляла рота, быццам лічачы, што не варта расчыняць насцеж дзверы дзеля такой нікчэмнай дробязі, як макрэль, што стукалася аб яго пашчу. Калі гігант падсунуўся да самага плыта, ён пацёрся спіною аб цяжкае рулявое вясло, і яно адразу выскачыла з вады. Цяпер мы мелі поўную магчымасць разгледзець страшыдла з самай блізкай адлегласці — з такой блізкай адлегласці, што, убачыўшы гэтае невыказна фантастычнае відовішча, мы ўсе нібы звар’яцелі і, недарэчна рагочучы, пачалі штосьці ўзбуджана крычаць. Сам Уолт Дзісней[29], пры ўсёй сіле сваёй фантазіі, не мог бы стварыць больш пачварнае марское страшыдла, чым тое, што раптам апынулася каля нас, варушачы жахлівымі сківіцамі ля краю плыта.

Страшыдла было, як выявілася, кітовай акулай, самай вялікай акулай і самай вялікай рыбай у свеце, якая толькі вядома ў нашы дні.

Яна сустракаецца выключна рэдка, але асобныя экземпляры сям-там трапляліся ў акіянах пад тропікамі. Кітовая акула ў сярэднім мае ў даўжыню 15 метраў і важыць, як сцвярджаюць заолагі, 15 тон. Кажуць, што буйныя экземпляры іншы раз дасягаюць у даўжыню 20 метраў; у забітага з дапамогай гарпуна дзіцяняці печань важыла 300 кілаграмаў, а ў шырокай пашчы налічвалася каля 3 тысяч зубоў.

Страшыдла было такое вялізнае, што, калі яно пачало апісваць кругі вакол плыта і пад ім, яго галава відаць была з аднаго боку, а ўвесь хвост тырчаў з другога. А спераду яго морда здавалася такой непраўдападобна вычварнаю, флегматычнаю і дурною, што мы не маглі ўтрымацца ад смеху, хоць добра разумелі, што хвост страшыдла меў дастаткова сілы, каб у выпадку нападу разматлашыць на кавалкі і бальзавыя бярвенні, і вяроўкі, што звязвалі іх. Зноў і зноў апісвала кітовая акула ўсё вузейшыя кругі пад самым плытом, а мы маглі толькі назіраць і чакаць, што будзе далей. Праплываючы міма кармы, акула мірна і плаўна праходзіла пад рулявым вяслом і прыўзнімала яго ў паветра, між тым як лопасць вясла слізгала ўздоўж яе спіны. Мы стаялі з усіх бакоў палубы з ручнымі гарпунамі напагатове, але яны здаваліся нам чымсьці накшталт зубачыстак у параўнанні з вялізнай жывёлінай, з якой нам трэба было вытрымаць бой. Не было ніякіх адзнак таго, што кітовая акула збіраецца пакінуць нас; яна кружыла вакол плыта і плыла ўслед за намі, нібы верны сабака. Ніхто з нас ніколі дагэтуль не адчуваў і нават не думаў, што яму давядзецца адчуць штосьці падобнае; уся гэтая прыгода з марскім страшыдлам, якое плавала ззаду плыта і пад ім, здавалася нам да такой ступені незвычайнай, што мы сапраўды не маглі паставіцца да яе сур’ёзна.


Кітовая акула кружыла вакол нас каля гадзіны, але нам здавалася, што яе візіт працягваўся цэлы дзень. Нарэшце Эрык, які стаяў з двухмятровым гарпуном на рагу плыта, не вытрымаў і, падбадзёраны нашымі недарэчнымі крыкамі, замахнуўся гарпуном. Кітовая акула павольна слізгала ў напрамку да яго і высунула сваю шырокую галаву якраз ля самага рога плыта. Эрык — сапраўдны асілак — на ўсю моц узмахнуў гарпуном і ўсадзіў яго ў кашчавую галаву акулы.

Прайшло некалькі секунд, перш чым страшыдла як след зразумела, што адбылося. I тады, як згледзець вокам, мірная прыдуркаватая жывёліна ператварылася ў гару стальных мускулаў. Мы пачулі, як са свістам праляцела над бортам вяроўка гарпуна, і ўбачылі фантан вады, калі страшыдла галавой уніз нырнула ў глыбіню. Тры чалавекі, што стаялі бліжэй за іншых, былі збіты з ног; пралятаючы ў паветры, вяроўка балюча сцебанула дваіх з іх. Тоўсты канат, дастаткова моцны, каб утрымаць шлюпку, зачапіўся за край плыта, але адразу ж лопнуў, нібы кавалак шпагату, а праз некалькі секунд выкінутае дрэўка гарпуна паказалася на паверхні вады за дзвесце метраў ад нас. Чарада напалоханых лоцманаў прамільгнула ў вадзе, з усяе сілы стараючыся дагнаць свайго старога гаспадара і ўладара.

Мы доўга чакалі, што страшыдла, нібы падводная лодка, прымчыцца назад; але нам больш не давялося ўбачыць кітовую акулу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии