Пальмы в снегу (ЛП)

— Знаешь, Озе, я здесь уже много лет, но никогда прежде не чувствовал себя так странно. Я делал все то же самое, что и вы: работал, ел, веселился, любил, страдал... — Он вспомнил о смерти отца и разлуке с Бисилой. — Озе, мне кажется, что главное отличие между буби вроде тебя и белым вроде меня в том, что буби позволяет дереву какао расти свободно, а белый его обрезает и формирует, чтобы получить лучший урожай.

Хосе кивнул.

Дерево какао в период роста действительно выбрасывает множество побегов-волчков, которые принято обрезать, чтобы не тянули у дерева соки. А поскольку это делали на протяжении многих лет, дерево приобретало уродливый вид. По этой причине обрезку начинали, когда дерево ещё совсем молодое. Если сразу обрезать много веток, дерево «взбесится» и рванет в рост, попусту растратив силы и дав в результате множество слабых побегов; на отращивание побегов и листьев уйдёт вся энергия, необходимая для закладки бутонов. Но в то же время, если вовремя не обрезать сухие, больные, уродливые или неправильно растущие побеги, пустоцветы и остатки плодоножек предыдущего урожая, солнце не доберется до ствола, и дерево может сгнить заживо.

В конце концов Хосе сказал:

— Сейчас есть негры, которые тоже обрезают деревья, как белые, а есть и другие, которые предпочитают, чтобы дерево росло в своём природном ритме. Как есть и белые, что обрезают деревья, а есть те, кто дает им свободу. Скажи, Килиан, к кем из них ты относишь себя?

Килиан глубоко задумался над ответом.

— Я горец, Озе, — произнёс он наконец, пожимая плечами и глядя ему прямо в глаза. — Горец, проживший тринадцать лет среди тропических бурь. — Слегка покачав головой, он добавил: — Поэтому могу сказать лишь одно: природу нельзя заковать в цепи и заключить в лубки. Деревья можно обрезать, но они по-прежнему выбрасывают волчки и побеги в таком количестве, что никаким мачете не управиться. Точно так же, как воды рек и ручьев, Озе. Дожди и бури переполняют их русла, и они выходят из берегов.

— Есть одна пословица, гласящая, что реки всегда возвращаются в своё русло, — ответил Хосе.

По губам Килиана промелькнула мимолётная улыбка.

— Скажи мне, друг мой, а ты знаешь какую-нибудь пословицу о том, что чувствует вода, когда вырывается на свободу?

Несколько мгновений Хосе раздумывал, после чего ответил:

— Разве большой белый масса не говорил, что, стоит дереву свободы пустить корни, как оно начинает расти не по дням, а по часам?

Рабочий день близился к концу, когда внимание Килианапривлекли стоны Валдо, заснувшего на груде пустых мешков: очевидно, ему снились кошмары.

Никто не смеет тревожить Овассу. Лес запретен для тех, кто здесь не родился. Это только наш лес. Великий дух Овасса благодарит тебя, загадочный человек из леса, который...

— Эй, Валдо, просыпайся! — Парень вздрогнул и подскочил, услышав окрик Килиана. — Не знаю, что стряслось в последнее время с тобой и Симоном, но вы оба кажетесь словно в воду опущенными.

Кто-то кашлянул у Килиана за спиной, и он обернулся.

— Эй, дружище, лёгок на помине! — воскликнул Килиан. — Я как раз о тебе вспоминал. Откуда ты взялся? Только не говори, что тоже задремал...

Симон загадочно улыбнулся.

— Думаю, вам стоит намекнуть своим подружкам, чтобы они дали вам хоть немного отдохнуть... — продолжал Килиан, догадавшись, что у парней были веские причины провести бессонную ночь, — если хотите получить жалованье. Работа — прежде всего.

Однако у Симона было припасено собственное лекарство.

— Она вернулась, — произнёс он ровным тоном. — Снова работает в больнице. — Дождавшись, когда Килиан придёт в себя от изумления, Симон с торжеством добавил: — Ну вот, теперь ты снова можешь спокойно заболеть...

Килиан пулей вылетел из сушильни и бросился на главный двор.

«Захочет ли она меня видеть? — думал он. — Думала ли обо мне, как я думал о ней? Почему сама не известила меня, что вернулась?»

Когда он прибежал в больницу, Бисилы там не оказалось. Он прямо-таки сгорал от нетерпения. Он прохаживался перед дверями туда-сюда, думая, где она может быть.

Он решил спросить о ней наверху, за пределами двора Обсай. Если Бисила снова работает медсестрой на плантации — возможно, Гарус предоставил ей там жильё.

Килиан зашагал в сторону бараков, еле сдерживаясь, чтобы не пуститься бегом. Пот выступили у него на лбу. Он был преисполнен волнения и радости, предвкушая скорую встречу с ней, хотя и не мог простись ей тех мук, на которые она его обрекла. Целый год!

Дойдя до первых бараков, он услышал музыку, пение, и на него накатила целая волна чувств. Он не мог устоять на месте, опьяненный ритмами барабанов, говорившими о том, что где-то рядом танцуют балеле. Вскоре Килиан заметил толпу ребятишек, обёрнутых красной или зеленой тканью; все они танцевали под бой барабанов — сами или вместе с матерями. Они казались необычайно счастливыми на этом празднике.

Килиан уже давно понял — и, по большому счёту, был согласен с африканцами, что причина для праздника может быть любой.