Пасынки Страны

Мы прошлись вниз по течению, стараясь держаться как можно дальше от излишне болтливого потока. Как ни подзуживали водоплавающие, но вид несущейся воды вызывал ощущение нарастающей паники. Как объяснил Рекс, амулеты позволяли приблизиться к бегущей воде, но полностью избавить от дикого ужаса не могли. Потом вампир принялся увлеченно чесать о неких силовых линиях над подземными разломами, однако под насмешливым взглядом Евы стушевался, невнятно пробормотав что-то о смутных текстах старых фолиантов.

Каменный мост, в отличие от предыдущего, походил на ухоженное сооружение, и его деревянные перила выглядели надежной защитой от тревожного бульканья внизу. Тем не менее мы постарались перейти его строго посередине и, естественно, наслушались ядовитых шуточек от водоплавающих. Ну, русалочка, погоди! Я тебе это еще припомню, Ариэль долбаная!

Сразу за мостом дорога ныряла в ложбину, поросшую душистыми елями и наполненную мягким свечением порхающих светлячков, каждый величиной с теннисный шар. Никакой другой живности среди стройных пушистых елок я не заметил. Ева тут же пояснила: на подъеме из распадка стоит крупная деревня – Чеговицы, куда нам стоит зайти подкрепиться. По словам вампирши, она частенько захаживает в поселок и лечит местных жителей, которых в последнее время начала снедать неведомая хворь.

– Вот только рады тебе там были все меньше, – заметил Рекс, неторопливо поднимаясь по дороге, уложенной гладким желтым кирпичом, – последний раз, вон, голова как шипел сквозь зубы, точно змею во рту приютил, а ведь когда-то ты его дочку со смертного одра подняла. О местных ведьмах вообще молчу: придешь – станут вдоль дороги и смотрят, смотрят…

– Люди в Чеговицах хорошие, – не согласилась Ева и слегка оперлась на мою руку, когда ее ступня соскользнула с округлого булыжника, – вот только запуганные очень. Ведьмы на них сильно влияют, а тут еще и болезнь эта. Но ты прав, после того раза я у них почти два года не была. О боги!

Я даже не успел поинтересоваться, каким богам молятся местные вампиры, потому что остолбенел, подобно всем остальным. Я никогда прежде не был в Чеговицах, но даже мне показалось странным и жутким увиденное.

Местный погост, некогда совершенно крошечный, если судить по старым крестам, за последнее время разросся до невероятных размеров, вплотную примыкая к самой дороге. Много, очень много совершенно свежих деревянных крестов. Кажется, я даже заметил несколько больших холмов, напоминающих братские могилы.

Среди земляных холмиков вдруг поднялась серая нескладная фигура и, сверкнув на нас желтыми точками глаз, неуклюже, но очень быстро заковыляла в сторону лесополосы. Налетевший ветер принес отвратительный сладковатый смрад.

– Вурдалак, – растерянно прошептал Рекс, – так близко от города – немыслимо! Нужно догнать…

Я придержал его за руку:

– Постой-ка, сначала разберемся, какая тут хрень вообще происходит. Эти вурдалаки… они как мы?

Ева презрительно фыркнула, а вампир покачал головой:

– Это – почти животные. Падальщики, которые предпочитают человеческие трупы всем остальным. Вообще-то у них есть своя полезная обязанность: уничтожать непогребенные тела, особенно в глухих и недоступных местах, где их могут никогда не найти. Но иногда какой-нибудь селится рядом с погостом и начинает выкапывать похороненных. Если вовремя не заметить и не остановить, он способен даже украсть прямо со двора маленького ребенка. Один человек с ним не справится, а для вампира это – раз плюнуть.

Чеговицы напоминали Головню, но, внимательно осмотрев деревню, я пришел к выводу: прежде она была значительно больше, нежели форпост людей в землях нечисти. И солидная наружная стена, и система каналов в полях, и даже домики для обмолота среди нив. Теперь все заброшено. Там, где должны расти злаки и овощи, сплошной бурьян, стена обветшала, а домики покосились, позволив стихии провалить покатые крыши. Только ворота выглядели более-менее достойно: добротные бревна, стянутые толстой металлической полосой.

Я заметил знакомые светящиеся метелки, удивившие нас около Головни, и дернул Еву за полу плаща:

– Это что еще за?.. Мы думали, это какое-то украшение к празднику.

– Да нет, – пожала она плечами и решительно направилась к воротам, – эти штуковины появились у каждого города и поселка в последние пятьдесят лет, где раньше, где позже. Никто не знает, зачем и почему. Стоит себе и светит – ни вреда, ни пользы. Открывайте! – Она стукнула кулаком в бревна ворот, и глухой треск разорвал мертвенную тишину ночи.

Около небольшого окошка, забранного деревянной решеткой, качнулся на ржавой дребезжащей цепи тусклый масляный светильник. Спустя долгие минуты, наполненные скрипом цепи, за стеной захрустело, пискнуло, и в окне появилась бледная физиономия с черными провалами испуганных глаз. Ева отступила, позволив сторожу рассмотреть себя, и сделала нам знак: оставайтесь на месте.

Физиономия за решеткой казалась неживой, точно вампиршу разглядывал покойник, потом скрипучий голос испуганно взвизгнул:

– Кто?