Печальные истории ушедшей эпохи. Не то выбрал. Не тем родился. Не туда пошел

Ответ пришел к нему тут же. Те, кто живут в среднем и высшем обществе, больше преданы своему имуществу. Решительность приходит к ним, когда они получают выгодное предложение. Или когда им угрожает большая денежная трата. А здесь, в низшем обществе, ни деньги, ни имущество никогда не будут так сильны…

Ярослав просидел рядом с приятелем до вечера.

Наконец Миша Палкин открыл глаза.

Он выпил квасу, затем встал и прошелся, трогая затылок. Его мучили жажда и слабость. Но ему хотелось улыбаться.

– Я еще пьяный, – сказал он. – В голове шум и карусель. Но я победил! Выпил целую бутылку в одно дыхание! Выпил один раз – смогу и другой. Покажу им в субботу!

Ярослав был счастлив, что с его приятелем ничего случилось. Миша Палкин оказался сильнее водки, и теперь они поедут на север.

Они будут ехать, как победители. С ними останутся только простые и разумные мысли. Жалкие Гротов и Каплинский, пронизанные глупостью, навсегда исчезнут из их жизни.

Прежде Ярослав не знал, что борьба между славой и бесславием бывает такой смертельно опасной.

– Наверное, это случается только в низшем обществе, – произнес он вслух.

– Не говори никому, что ты здесь видел, – сказал Миша Палкин. – Впрочем, ты хороший друг и не обманешь. Откуда ты, Ярик? Кто твои отец и мать?

Миша Палкин стал есть хлеб и колбасу.

– Об отце и матери расскажешь в дороге, – сказал он. – Хорошо? А теперь пойдем на берег, искупаемся. В этом глупом лесу можно ослепнуть от пыли.

На берегу Миша Палкин долго смотрел на темнеющий горизонт и дышал морским воздухом. К нему медленно возвращался его детский румянец.

Наконец он стряхнул с себя бледность и печаль и стал прежним Мишей Палкиным. Осторожно выкурил папиросу и немного проплыл, держа голову высоко над водой. Потом лег на песок и проспал полчаса легким, здоровым сном.

– Все просто великолепно, – сказал он, проснувшись. – Я сильнее отца. Видно, я такой же как мой дед. Если бы он не замерз в степи по недоразумению, то жил бы и сейчас. Мать рассказывала, что он был очень сильный.

Миша Палкин вошел в склад, как прежде – первым человеком на берегу.

Каплинский и Гротов оставили карточную игру, убрали карты и принялись делать вид, будто готовятся ко сну.

Ярослав заметил, что они умело спрятали свое обычное нахальство.

– Отчего притих, дядя? – спросил Гротова Миша Палкин. – Думаешь о субботе?

– Думаю, Миша, – ответил Гротов.

– О последнем дне – грех не подумать. А в предсмертном письме так напиши: «Топлюсь от собачьей жизни и природной вредности. Прошу винить мою пустую голову».

Миша Палкин засмеялся, а Гротов только сжал кулаки.

– Подождем субботы, Миша, – сказал он. – Кто знает, как обернется!

Настала суббота.

Миша Палкин и Ярослав пришли на берег и сели на песке.

Явились Гротов и Каплинский, а за ними и все остальные – всем хотелось посмотреть, как Миша Палкин удерживает свою славу.

– Итак, их превосходительство генерал-губернатор Палкин желают показать представление, – проговорил Гротов. – Сейчас на наших глазах они выпьют бутылку водки в одно дыхание.

– А где твой камень? – спросил Миша Палкин.

– А где бутылка? – спросил Гротов.

– Вот она.

Миша Палкин достал из газетного свертка бутылку водки и подбросил на руке.

– Это что за фокусы, Миша? – заорал Гротов. – Что за глупости? Кто же пашет великие целинные земли велосипедом «Орленок»? Это для американского президента бутылка водки, а для нас – детское пюре «Нюша», питание на первом году жизни. Ты покажи, Миша, настоящую бутылку.

– Что же ты хочешь, сволочь? – растерянно спросил Миша Палкин.

– А вот что.

Гротов достал из кармана бутылку водки «Экстра».

– Эта штука крепче на десять градусов, – сказал кто-то. – Ее так сразу не выпьешь.

– Только «Экстра», Михаил, – сказал Гротов. – Или ты человек, или – позорное явление. Дарья Плеткина пьет «Экстру» играючи, накручивая локон на свой кривой палец.

Миша Палкин с отчаяньем поглядел на бутылку, которой вертели перед его лицом. Детская его улыбка превратилась в грустную. От волнения ему было трудно глотать.

– Убьешь ли ты эту бутылку, Миша Палкин? – спросил Гротов. – Или это конец твоей героической личности?

– Миша, не пей ее! – закричал Ярослав. – Вылей, разбей!

– Этот юный негодяй советует тебе опозориться, – сказал Гротов. – Он много понимает в жизни. Видел жизнь в замочную скважину. Где бы ты ни был, Палкин, твоя печальная слава тебя найдет. И в один прекрасный летний день ты сам утопишься от уныния.

– Я был о тебе другого мнения, Миша, – сказал Каплинский. – Думал, ты человек. А ты странное зрелище.

Миша Палкин выхватил у Гротова бутылку, откупорил ее и шагнул в сторону.

– Дело! – воскликнул Гротов.

Запрокинув голову, Миша Палкин стал пить.

Он выпил всю водку до последнего глотка, швырнул бутылку на песок и улыбнулся Ярославу.

Тут же он сжал кулаки, широко раскрыл рот и повалился на спину.

Ярослав бросился к приятелю и схватил его голову.

Миша Палкин не шевелился. Он умер. На его губах появилась черная пена.

– Что? – заорал Гротов. – А ну, расступись.

Он наклонился к Мише Палкину и засмеялся.