Читаем Переписка двух Иванов (1935 — 1946). Книга 2 полностью

мортале» — по гроб жизни! И не нудьте себя заботами: и пережил легко, и переживу. Я, ведь, и малоед, мало-пив: много ли нужно птичке, кот<орую> продают за 1 динарий?.. Был бы кров... а пока есть он. И «орудие производства». И — сухарики, и молоко, и масло, и зонтик подарили на днях. И, сл<ава> Богу, нашлась хорошая женщина, — «Плаксина», — прозвал про себя, вида очень удручительного, — но она приходит 4 — !!! — раза в неделю по два часа и стоит не дороже — при б<олее> высокой оплате, в 30 фр. за час, чем прежняя старушка, которая пыль гоняла. Мне и сготовит, и посуду вымоет, — «крест да пуговица»! — приберет, и по лавкам ходит. Только благодаря сему я мог в ле-корное время завершить «Л<ето> Г<осподне>». Ура! «Сальто-морт<але>» зело помогли! Но теперь навертывается договор и дадут авансик: то же фр<анцузское> изд<ательст>во взяло «Неуп<иваемую> Чашу», в новом переводе, той же Эмерих. И еще намечается — «Мэри», для юн<ых>. И, каж<ется>, «Богом<олье>» и «Л<ето> Г<осподне>», но это — ? Да и «Пути» что-то принесут, сверх получ<енного> аванса, года полтора тому, — 25 т<ы>с. фр. В переводе (и в договоре) — «Ист<ория> люб<овная>».

Что мои «Вуа Селест»? Итога не знаю, пока. Но есть признаки — положительные. Отличный отзыв в «Нув<ель> Газ<ет> дэ Брюс», «авторитетнейшего критика»… — с ним, говор<ят>, считается не одна Бельгия, — П-риес-т. Строчек 150. Пишет: «недопустимо нам, евр<о>п<ейца>м, не знать «эвр» Ш<меле>ва. Он имеет все права занять место бок о бок с... (прости ему Господи! —

мое)» — с Пушкиным (— !!), Гоголем — Тургеневым... и «недалеко от Дост<оевско>го». И краткий анализ содержания. Из ста с лишк<ом> рецензий, — в б<ольшей> ч<асти> «штампиков», — все положит<ельные> или хвалебные. В 2–3 говорится об «общем» деле с Поль Клоделем, [694] — религ<иозно>-мистич<еский> подход, христианственное... и т. д. «Только у славянского автора все это
— тоньше»… — «плю сюблим». [695] Лишь одна рецензия в «Журн<аль> дэ Женев» определенно отрицательная. Неподписавшийся автор, тут же расхваливавший «Хирурга» Емельяновой — советск<ой> — говорит, приблизительно: «Я не охотник до подобных тем... мне скучно. Но несм<отря> на эту мистич<ескую> вышивку — что ли? — сила — вехеманс! — чувствуется, и эта сила автора заставляет его героев быть такими, какими он хочет, чтобы они были!» (уязвление). В заключ<ение>: — «Ш<меле>в не Дост<оевс>кий, Д<остоевс>кий мог овладевать вниманием читателя от первой до посл<едней> страницы. Шмелев дает «ун реплик трюкэ дэ «Поседе»». [696] И все. Конечно, читатели разделятся «на ся». 
[697] Есть захваченные всецело. Свидетельства — получ<енные> переводчицей и другими п<ись>ма: для одних «Вуа Селест» — «откровение», «настольная книга», «читаю 3-й раз», «по два-три раза перечитываю главы»… Пишут из «элиты». Редактор «Оризон», двухмесячника, издающ<егося> в Нанте, — типа «Ревю де дэ Монд», — прислал 2 п<ись>ма перевод<чи>це. Восторж<енный> отзыв. Хочет дать б<ольшую> статью в ревю, на ближ<айших> дн<ях> д<олжно> выйти. Просил перевод моего рассказа для ревю. Книгу «выпустили» (лансирование) в Париже лишь во 2-ой полов<ине> сент<ября>, в Пар<ижской> печати — пока — ни строчки, нигде. Как идет книга? Лишь косв<енные> данные, издат<ельст>во еще не имеет метерьяла судить. Вот: один больш<ой> кн<ижный> маг<азин> на рю Риволи, в центре обитания иностр<анце>в, торгующ<их> гл<авным> обр<азом> англ<ийскими> и амер<иканскими> изданиями, — по словам главной продавщицы, — за эти 3 недели «уже 5-й раз посылает изд<ательст>ву нов<ые> требования на книгу: «книга идет вовсю» (!??) Но что это значит?.. Сколько?? В эт<ом> магаз<ине> фр<анцузские> книги «мало спрашивают», и «для нас неожиданно, что «Вуа Селест» так идет». А как в других местах — не знаю. Я настолько нелюбопытен, что не удосужился поехать в центр и посмотреть, как она лежит... «как виглядит». Ну... — «суа фата либелли». [698]
Увидим. Не уповаю. А ежели бы прошла... — 10 тыс. тираж, отпечатано, — дал бы мне 120 т<ы>с. фр. — из них получено 25. Цыплят по осени считают. М<ожет> б<ыть> на куриный суп набежит.

Я страшно рад (молился, к<а>к умел), что «ясень» помогла! что — и др<уги>м помогает. Покоряясь Вашему веленью, посылаю листок припасов. Но не тратьте из собств<енных>: Вы не Крез, [699] не Захаров. [700] Нельзя мне, гл<авным> обр<азом>, соленое сало, консервы всякие (искл<ючение> сардины, — с детства люблю!) — все копченое, но... ох, копч<еную> колбасу уважаю! Ем, когда есть, по тоненьк<ому> кусочку, с чайком. Ничего не пью спиртного, ни-ни. Курю по 4–5 пап<ирос> в день, деля на четвертушки, с мундшт<уком> и ваткой.

А. Д. Ал<ександрови>ча раз слыхал, да-вно. Лично не знаю. Оч<ень> рад познакомиться, и вручу Ваш труд с трепетом и — обусловлю — не выпускать из кварт<иры>. Еще не был у меня.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ильин И. А. Собрание сочинений

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное