Пересборка социального. Введение в акторно-сетевую теорию

С.: И что же мне делать? Молиться о ниспослании чуда? Принести в жертву цыпленка?

П.: Но почему вы хотите, чтобы ваш маленький текст автоматически оказался более важным для тех, кого он, возможно, затрагивает (а может, и нет), чем, скажем, огромная естественно-научная лаборатория? Посмотрите, сколько усилий затратил «Интел» на то, чтобы чипы стали важными для мобильных телефонов! А вы хотите, чтобы все имели лейбл «LSE inside» — и совершенно бесплатно? Чтобы стать важным, надо еще поработать.

С.: Этого-то мне и не хватало — перспективы работать еще больше!

П.: Но в этом-то и все дело: если теория работает автоматически, по всему столу, во всех случаях жизни, то она вряд ли может быть научной. Тогда она просто неважна. Если же исследование действительно обладает научностью, то оно должно допускать возможность провала.

С.: Весьма признателен, очень мило с вашей стороны — напоминать мне, что я могу завалить диссертацию!

П.: Вы путаете науку с господством. «Способность упустить явление — сущностная черта научной практики»[214]. Скажите, могли бы вы представить себе одну-единственную тему, к которой могла бы оказаться неприменима критическая социология Бурдье, которую вы так любите?

С.: Но я не могу представить себе ни одной темы, к которой

можно было бы применить ACT! »

П.: Прекрасно, вы совершенно правы, именно так я и думал.

С.: Это не комплимент.

П.: Но для меня это настоящий комплимент! Применимость чего-либо— такая же редкость, как и хороший текст в социальной науке.

С.: Могу ли я со всей почтительностью заметить, что ради всей вашей чрезвычайно тонкой философии науки вы все же должны мне объяснить, как его написать.

П.: Вы так страстно желаете добавлять рамки, контекст, структуру к вашим «просто описаниям», разве вы станете ко мне прислушиваться?

С.: Но в чем же разница между хорошим и плохим с точки зрения ACT текстом?

П.: Вот теперь вы задали хороший вопрос! Отвечаю: та же разница, что и между хорошей и плохой лабораторией. Ни больше, ни меньше.

С.: Хорошо, хорошо, гм, спасибо. Мило с вашей стороны было поговорить со мной. Но после всего этого... теперь я думаю вместо ACT воспользоваться в качестве базовой рамки системной теорией Лумана: она кажется такой многообещающей— «аутопойезис» и все такое... Или, может быть, я понемножку буду пользоваться обеими...

П.: Хммм...

С.: Вам не нравится Луман?

П.: На вашем месте я бы оставил в стороне все «базовые рамки».

С.: Но ваш род «науки», как я вижу, предполагает ломку всех правил обучения социальной науке.

П.: Я предпочитаю ломать правила и следовать за своими акторами. Как вы сказали, я в конечном счете наивный реалист, позитивист.

С.: Знаете, что было бы действительно хорошо? Поскольку никто тут, похоже, не понимает, что такое ACT, вам бы следовало написать введение в нее. Тогда наши преподаватели доподлинно знали бы, что это такое, а тогда, если это не прозвучит грубостью с моей стороны, они, может быть, не так сильно бы старались подталкивать нас к ней, если вы понимаете, о чем я...

П.: Что ж, она и в самом деле так плоха?

С.: Видите ли, я всего лишь докторант, а вы — профессор. У вас масса публикаций. Вы можете позволить себе то, чего я не могу. А я должен слушать своего руководителя. Я просто не могу заходить слишком далеко, следуя вашим советам.

П.: Зачем же вы тогда ко мне пришли? Зачем пытаетесь применять ACT?

С.: Последние полчаса, должен признаться, я и сам этому удивляюсь...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: КАК СДЕЛАТЬ АССОЦИАЦИИ СНОВА ПРОСЛЕЖИВАЕМЫМИ

I. Введение во вторую часты почему так трудно идти по следу социального?