Петрусь Потупа

Петрусь вздрогнул: он не успел отвести глаз от щели. Но, занятый своими мыслями, граф не заметил мальчика.

В эти тягостные минуты Петрусь понял, что граф может сделать с ним что угодно, как- с этим лакеем, как поступил с Андрейкой, и ему ничего не будет — никто не остановит его.

Медленно ползло время. Граф стоял словно в оцепенении. Осторожное покашливание заставило его обернуться. И Петрусь увидел лакея, вновь стоявшего с подносом в руках.

На этот раз граф сам налил вина в бокал и залпом осушил его. Не взглянув на лакея, он, похлопывая стеком по ноге, удалился.

Глубокий вздох облегчения вырвался из груди Петруся. Его онемевшие, словно замороженные члены стали теплеть, оттаивать.

Подождав, пока шаги графа затихли, лакей сделал несколько жадных глотков из бутылки.

Петруся вдруг потянуло на луг, к своему мирному стаду, к товарищам, к родной хате, «Пойду расскажу хлопцам, какой есть пан, какая его правда», — думал Петрусь, прыгая с забора террариума в цветник.

* * *

Тревожный лай разбудил сторожа. Подняв голову, «Пьяна звирюка» прислушался. Его любимый пёс, волкодав Бабан, зря не лаял. Сторож поспешно выбежал из шалаша…

В этот знойный день Бабану не сиделось на месте. Его тянуло в садовую тень побегать, поваляться у прохладного ручья. Изнывая от жары и скуки, он забрался в будку, но там было душно, пыльно, и пёс, чихая, выбрался обратно. Тоскливо скуля, Бабан, громыхая цепью, раза два пробежал вдоль проволоки, к которой он был прикольцован. Двор показался ему пустынным. Бабан отбежал от проволоки, пригнулся к земле и, напрягая могучие мышцы, рванулся вперёд.

Цепь, звякнув, понеслась вслед, натянулась, дёрнув Бабана за ошейник. Перевернувшись в воздухе, собака упала на спину, но тут же вскочила, отряхиваясь и фыркая.

Бабан не раз обрывал цепь, и хитрого, разгорячённого пса не остановила неудача. Озлившись, дрожа от нетерпения, он повторил прыжок. Когда его лапы повисли в воздухе, а голова запрокинулась, цепь лопнула. Освободившийся Бабан, с обрывком цепи на шее, львиным прыжком перемахнул через изгородь псарни.

Направляясь к ручью, он вихрем пронёсся по саду, потом побежал медленнее, на ходу обнюхивая землю. Вдруг пёс остановился, глухо зарычал, ощетинился: запах Петруся почуял он на слегка примятой босыми ногами траве.

Собака быстро пошла по следу и вскоре уткнулась в арку, через которую Петрусь пробрался в сад. Громко лая, Бабан поднял тревогу. Прошло немного времени, и «Пьяна звирюка», сдвинув брови, разглядывал прут, сломанный мальчиком.

— Ищи, Бабан, ищи! — поощрительно гудел «Пьяна звирюка».

Словно не слыша нетерпеливых окриков сторожа, Бабан нюхал воздух, беспокойно тыкался мордой в землю.

Чем больше сердился «Пьяна звирюка», тем бестолковее становился пёс.

Жалобно взвизгивая, он кружился, возвращался назад, но запах Петруся словно растворился в аромате плодов.

Тогда «Пьяна звирюка» опустился перед собакой на корточки, положил на её голову руку и ласково заговорил:

— Ну постой, дурачок, постой, отдохни. А злодей от нас не уйдёт, не-ет…

Его рука поплыла по загривку и спине собаки. Бабан вздрогнул, взъерошил шерсть, оскалив крупные, как жёлуди, клыки.

— Цыц, дурной! — прикрикнул сторож.

Постепенно рычание пса перешло в тихое, довольное ворчание, и он, полузакрыв глаза, отдался непривычной ласке.

«Хватит», — подумал «Пьяна звирюка» и быстро поднялся.

— Теперь ищи! — коротко приказал он.

Бабан как бы пришёл в себя, встрепенулся, побежал вперёд. Ещё немного — и стойка и взмах хвоста показали, что след найден. Теперь сторож едва поспевал за ним. Собака с разбегу остановилась у сторожки. Шерсть на её спине поднялась дыбом.

«Ужель воры?»

Ярость охватила сторожа.

— Веди! — прохрипел он так, что Бабан отпрянул в сторону.

Пёс привёл сторожа к площадке, где Петрусь нюхал георгин, оттуда — к оранжерее, от неё — к высокому забору, на который стал свирепо прыгать.

Надев Бабану намордник, «Пьяна звирюка» потащил его к калитке. Толкнув дверцу, сторож тревожно оглядел питомник. Ни графа, ни служителей уже в нём не было.

Бабан рванулся к клетке, под которой ещё недавно сидел Петрусь.

Спина сторожа покрылась испариной: «Чужой в террариуме!..»

Схватив Бабана за ошейник, он выволок пса за калитку.

По тому нетерпению, которое охватило собаку, сторож понял, что чужой близко. Но цветник кончается, а его всё нет.

«Уйдёт!..» — испугался «Пьяна звирюка», срывая с пса намордник.

Из-за кустов показалась свора сторожевых собак. Она налетела на Бабана и окружила его плотным кольцом.

Свирепо кусая собак, волкодав прорезал собачье кольцо и вновь пошёл по следу. Собаки, признав Бабана за вожака, бросились за ним.

* * *

Петрусь пересек цветник и углубился в сад. В саду он невольно замедлил шаг. «Возьми», — манили лежащие на земле плоды. «Сорви», — словно шептали висящие на ветках яблоки. И Петрусь не удержался: наклонившись, он поспешно поднял крупную, похожую на молодую дыню, антоновку, сунул её за пазуху, но тотчас же замер: со стороны цветника донёсся разноголосый собачий лай, словно это ввысь взметнулась галочья стая. Нарастая, лай катился к саду.