Письма, 1926-1969

Об оазисах: первый настоящий оазис – портовый рабочий из Сан-Франциско, прочитавший мою книгу и знакомый со всеми Вашими текстами, выходившими по-английски. Он пишет и сам – и даже публикуется – в стиле французских моралистов. Он хотел знать о Вас все, совершенно все, и мы сразу подружились. Он показывал мне Сан-Франциско словно король, показывавший свое королевство почетному гостю. Он работает лишь три или четыре дня в неделю, ему этого достаточно. В остальное время он читает, размышляет, пишет, ходит на прогулки. Его зовут Эрик Хоффер⁵, немецкого происхождения, но родился здесь и не говорит по-немецки. Я рассказываю о нем, потому что такие люди – лучшее, что мне доводилось видеть в этой стране. И не забывайте: меня с ним познакомил коллега, и у него множество друзей в университете. Взять его с собой к Ольшки совершенно невозможно – и это не льстит Ольшки.

Второй оазис – моя маленькая соседка⁶, здесь в клубе, совсем юная, готовится стать доктором, вся комната битком забита Платоном, Аристотелем, Кантом и Гегелем. Она с Запада, ребенок крайне бедных родителей. Очень разумная и милая, и так близка мне по своей природе, словно родом из соседней деревни.

Дела с лекциями и семинарами идут очень хорошо. По крайней мере студенты очень довольны, многие приходят с других факультетов, например, исторического. Но есть и философы, и даже физики-теоретики. К сожалению, наш факультет особенно плох. О коллегах нечего и говорить – за исключением одного юного преподавателя. А студенты недалеко от них ушли. Мой подготовительный семинар радует меня куда больше, чем основной, начинающие еще отважны, бодры и интеллигентны. Но, к сожалению, все мои классы переполнены. Отчасти благодаря, отчасти вопреки. И я уже слегка перетрудилась, что мне, однако, совершенно не вредит. На подготовительном семинаре я предлагаю студентам читать Ваши «Духовную ситуацию времени» и «Истоки истории и ее цель». Дети очень счастливы, как только им удается преодолеть первый шок и понять, что все совершенно ясно, стоит только приложить немного усилий. Но на этот подготовительный семинар ходят восемьдесят человек, и иногда я чувствую себя директором цирка на манеже. На семинаре мы изучаем лишь тоталитаризм. Здесь есть целый ряд немецких стипендиатов, из которых некоторые кажутся действительно достойными. Кроме этого, разумеется, привычная квота для евреев, отчасти немецкого, отчасти американского происхождения. В целом лишь двадцать пять студентов (по местным меркам это много для семинара) и приблизительно двадцать вольнослушателей, о которых мне не стоит беспокоиться.

Книга Голо Манна мне не знакома, я с радостью бы ее прочитала – но не сейчас. На этой работе я не могу толком отдохнуть. Одно мне совершенно ясно: я совершенно точно не смогу преподавать долгое время, лишь потому, что не выношу общественные круги, в которых я «что-то» из себя представляю, словно на витрине. На это я попросту не способна. Каждое воскресенье я звоню Генриху, мы разговариваем через весь континент, словно находимся в одной комнате. Прекрасно.

Всего наилучшего

Ваша

Ханна

2. Речь идет о п. 163, а также о письме от Гертруды Я. Ханне Арендт от 15 февраля 1955 г.

3. Международная конференция, при поддержке Конгресса за свободу культуры, посвященная будущему свободы, прошла с 12 по 17 сентября 1955 г. в Милане. В выступлении Х. А. говорила о подъеме и развитии тоталитаризма и авторитарных форм государственного управления в двадцатом веке. Позже текст был опубликован в сборнике материалов конгресса: The Future of Freedom. A compilation of papers submitted to the International Conference on the Future of Freedom convened by the Congress for Cultural Freedom convened by the Congress for Cultural Freedom and held in Milan (Italy) from 12 to 17 September, 1955. Bombay, 1955.

4. Речь идет о письме от Гертруды Я., в котором она сообщила о перенесенном д-ром Вальцем инфаркте.

5. Речь идет о Йоханнесе Н. Теодоракопулусе, бывшем студенте Я. в Гейдельберге.

6. Эрик Хоффер (1902–1983) позже читал лекции в Калифорнийском университете в Беркли. Его первая книга: «Человек убежденный: Личность, власть и массовые движения» (М.: Альпина Нон-фикшн, 2017). В феврале 1983 г. получил президентскую медаль Свободы, высшую награду США для гражданских лиц. Сам он в одном из интервью на замечание «Вы – интеллектуал» ответил: «Нет, я – портовый рабочий».

7. Беверли Вудворд, см. п. 224.

166. Карл Ясперс Ханне АрендтБазель, 8 апреля 1955

Дорогая Ханна!