Письма, 1926-1969

Ведь Ваш панегирик я принимаю весьма близко к сердцу: Ханна обращается ко мне перед лицом общественности. То, что я делаю, предстает теперь в новом свете. Все озарено сиянием, в котором невозможное для одного («немыслимое», «непреложное») становится реальным – вот неоспоримая заслуга Вашей речи, написанной в величественном, римском стиле.

Вы с Гертрудой точно поняли меня – никому не удавалось это прежде. И это абсолютно верно.

Пипер теперь хочет опубликовать обе речи⁹. От своего имени я сразу согласился, но предупредил его, что без Вашего непосредственного согласия тексты не могут быть опубликованы. Передо мной уже лежит набранный текст. Но я до сих пор не знаю, согласны ли Вы.

Передайте привет Генриху. Я благодарен ему за то, что он побудил Вас заняться этим и за его теплый отзыв. Я не могу о нем не упомянуть: речь принадлежит и ему.

От всего сердца

Ваш Карл Ясперс

1. См. п. 229, прим. 1. Arendt H. Humanitas // Karl Jaspers. Vier Ansprachen anlässlich des Verleihung des Friedenspreises des Deutschen Buchhandels. Frankfurt, 1958. (Также опубликовано под заголовком «Карл Ясперс», см.: прим. 9).

2. См. предпоследний абзац речи: Arendt H. Humanitas, p. 28.

3. Фукидид (ок. 460–400 г. до н. э.) – греческий историк.

4. Перикл (ок. 500–429 г. до н. э.) – афинский государственный деятель.

5. Фукидид. История Пелопонесской войны, II, 65.

6. Никий (ок. 470–413 г. до н. э.) – афинский государственный деятель и полководец.

7. Демосфен (384–322 г. до н. э.) – афинский оратор во время Пелопонесской войны.

8. Алкивиад (ок. 450–404 г. до н. э.) – афинский государственный деятель и полководец.

9. Jaspers K. Wahrheit, Freiheit und Frieden; Arendt H. Karl Jaspers. Reden zur Verleihung des Friedenspreises des Deutschen Buchhandels 1958. München, 1958.

233. Ханна Арендт Карлу и Гертруде Ясперс16 ноября 1958

Дорогой Почтеннейший,

непросто ответить на Ваше письмо, потому что оно слишком прекрасно и точно схватывает суть моего намерения. Я согласна, что перед лицом общественности может быть выражено, стать осязаемым нечто, что в остальных случаях может или имеет право существовать лишь в скрытом. Я, если хотите, воспользовалась общественностью, чтобы сказать то, на что решалась лишь намекнуть в беседах с Вами, но не потому, что подвернулась такая возможность, а Вы в условиях этой возможности оказались беспомощны (еще беспомощнее, чем на прогулках, во время которых Вам нельзя разговаривать), но и потому, что мои слова – и есть Ваше истинное появление перед общественностью, то, что проявляется в Вас на публике, то, что предстает.

Я прочитала Вашу речь еще несколько раз, и с каждым разом она нравилась мне все больше. Генрих хотел написать Вам, потому что совершенно согласен с Вами в оценке возможной европейской роли Германии (теперь он заявляет, что Вы должны написать книгу о Германии, а я его дезинформировала). Конечно, он еще не написал и с самого начала семестра так погружен в работу, что нет смысла его упрекать. Но в середине декабря начнутся двухмесячные каникулы.

Прекрасно, что Пипер опубликует обе речи вместе. Иногда я вспоминаю Гейдельберг и воспоминания эти очень живы. И когда я представляю совместную брошюру, мне кажется, это сон.

В этот раз непросто снова вернуться к покою и работе. Поэтому я так долго не писала. История с Принстоном наделала много дурацкого шума, потому что какой-то лихой студент вдруг обнаружил, что я буду первой женщиной в Принстоне с профессорским титулом. Юнец оповестил газеты – о том, что произошло дальше, я не хочу и говорить. В результате я воюю со всеми газетами Нью-Йорка, но убедилась, что невозможно kill a story

, и даже если не пускать фотографов на порог, они все равно найдут способ сделать снимки. Но это была последняя капля. Я оказалась вовлечена в целый ряд невероятных обстоятельств из-за того, что отсутствовала так долго, а за это время успела выйти книга¹. Но внезапно продажи оказались так высоки, что спустя четыре месяца издатель уже готовит второе издание. Почему – никто не знает, даже издатели. Но в итоге стремительному успеху я обязана новыми лекциями, за которые хорошо платят, так что я даже не могу отказать.

Я погружена в американскую историю и работаю над принстонскими лекциями о понятии революции. (Они позже войдут в книгу для Пипера².) От величия этих событий захватывает дух – американская революция, основание республики, конституция. Мэдисон³, Гамильтон⁴, Джефферсон⁵, Джон Адамс⁶ – что за люди. И стоит только взглянуть на сегодняшнее положение дел – какой упадок.