Планка абсолюта

Но не успел я закончить эту мысль, как ее перебила другая: из-за этих своих очков винодел уцелел от моего взгляда, того взгляда, который открывает охраннику присутствие человеческих существ. Говорить мужику об этом или нет? Наверное, он и без меня знал. Я предпочел смолчать и расспросить об алкоголе, поезде и других интересных вещах, о которых ни охранник, ни Май никогда не расскажут. Помимо непонятных и в общем-то малоприятных земель, зона «N» обладала поистине взрывным духом. Здесь хотелось нарушить все, что до этого было запрещено, хотелось уничтожать любые ограничения.

Ребел пригласил меня угоститься своим излюбленным вином, которое он хорошо прячет от макак. Винодел также рассказывал, что точки, или пиксели, – это символы, которые надо понимать, а я совсем раздобрел и соглашался с каждым словом. Потом я сам заговорил:

– Здесь я потерял страх перед законом. Раньше я неукоснительно слушался правил. Тем и жил! Приятель, ты тоже должен знать, что есть предохранитель, маленький рычажок, который удерживает от ослушания, понимаешь? Слушаюсь – живу, не слушаюсь… – я провел пальцем по шее.

– Теперь предохранитель дымится и грозит перегореть! Вино ли твое или здешний климат… они, окаянные, шутят с моей бдительностью, будто мне назло… – я чуть не плакал. – За все надо платить, но моя пружина настойчиво гнется к удовольствиям, истосковался я, желания кричат, оглушают. Такие, брат, дела!

– Я знаю лекарство от твоей болезни, – проникновенно заговорил Ребел, – надо проехаться на поезде желаний!

Сказал он это изящно, будто ставил мне исключительно хорошую оценку за пройденные испытания.

Не понимая на пьяную голову, я буквально заорал в приступе хмельного задора:

– Давай же, давай! Прямо сейчас гони сюда махину!

– Не спеши! Здесь поезд только ночью и строго через день.

– Давай раньше! Не хочу ждать!

Ребел понял, что я начал буянить, и сделал шаг назад. Тут внезапно раздался протяжный гудок паровой сирены, и его лицо вытянулось от изумления.

Глава 30

– Не может быть. Сегодня?.. Не по расписанию.

Поезд будто ждал за кустом, чтобы появиться в этом месте, а я, оказывается, стоял прямо между рельсами. Хотя было еще не темно, я стал видеть свою удлиняющуюся тень от фонаря, свет которого бил в левую щеку. Пейзаж вокруг быстро менялся. Все вокруг становилось мрачным и бесцветным, но в луче прожектора бушевала жизнь. Откуда-то вырастали диковинные цветы, запорхали бабочки и птички. Цвета поедали друг друга, соревнуясь в яркости, и, впервые после долгого перерыва, я услышал голос динамика. Голосок был слабеньким и нервным и мог принадлежать несчастному, на которого наставили пушку и принудили говорить, что положено:

– Добро пожаловать в мир удивительных желаний, – и почти извиняющимся тоном: – Просто пожелай большего, остальное сделаем мы…

Динамик выполнял политическую роль. Одно время он был на моей стороне: поддерживал мои идеи, наводил на нужную мысль. В другое время эта говорящая коробочка вставала на службу невидимым господам. Тогда я слышал указания, советы и предупреждения, которые, впрочем, можно было истолковывать по-разному. За все время, пока я был знаком с динамиком, он успел побыть со мной в дружбе и в некоем нейтралитете. Я опасался, что однажды он займет сторону охранника и станет мне враждебным.

Голос оборвался, и повисла тишина. Яркий желтый свет не позволял мне видеть ни поезда, ни джунглей. С того времени в памяти сохранилась только моя длинная тень.

«Живой, – подумал я, – у меня такая здоровая тень!»

Глава 31

Из желтого мира меня вытащила рука винодела, она же стала толкать к открытой двери:

– Давай, приятель, не мешкай!

Голос звучал заговорщически и словно извиняясь.

– Поехали вместе, составь компанию! – замямлил я.

– О, в компании не будет недостатка. Я уже не тот, чтобы путешествовать по железке, – с наигранным сожалением признался Ребел.

За его спиной я внезапно разглядел женщину такого же примерно возраста, как и Ребел. Она сгибалась под тяжестью ящика, а ее голова была наклонена вперед, словно она шла тараном. Я хотел увидеть лицо, но Ребел схватил меня за подбородок и развернул мою физиономию к себе:

– Она не носит очков. Приедешь назад, и я покажу ее фото…

– Ты вечно не готов! – причитала женщина, пока я взбирался по ступенькам.

– Он должен быть завтра. Черт его знает, почему приперся не по расписанию. Наверное… из-за гостя!

Я было повернулся попрощаться, но картину опять заслонила фигура Ребела, который совал мне в руки ящик, полный бамбуковых закупорок. Из-за его спины неслась раздосадованная речь:

– Все, что успела собрать! Остальное на обратном пути…

– Короче, приятель, – винодел задыхался от волнения, – скажешь там, что мы отгружаем по расписанию, как договаривались. Сегодня пятница, поэтому только то, что есть… Будут возвращаться, дадим больше. Расчеты тоже на обратном пути. Удачи!

Он слегка пропихнул меня внутрь, потом перед моим носом захлопнулась железная дверь, в которой пронзительно брякнуло стекло.

Глава 32