Планка абсолюта

Ее слова перестали быть слышны, а музыка усилилась. Мною завладело то ли новое, то ли давно забытое чувство комфорта и благодати. Кофе становился ароматнее, и голова шла кругом. Появилась та жажда, которую можно утолить лишь на минутку, но которая вскоре вспыхивает с новой силой. В джунглях ничего подобного я не испытывал и даже мечтать о таком не мог. На экране мелькали картинки потешного охранника в исполнении комика. Охранник был выставлен глупейшим и крайне ограниченным существом, что не соответствовало правде, но все же было смешно.

Потом картинки странным образом стали цепляться за эмоции, да так, что при дневном свете я бы ощутил стыд. Новый глоток незнакомого удовольствия затопил и стыдливость, и положенный мне природой предел восприятия посредством чувств. Вместе с поездом я несся вглубь туннеля и чуть не визжал от кружащихся передо мной возможностей наслаждения новой жизнью. Вокруг возникали то аккуратные деревья, то прекрасные здания, и я мог легко обладать любым из них и по своему желанию менять их конструкцию до бесконечности.

Форма перестала быть незыблемой – я чувствовал в себе способность творить контуры, как мне того хотелось. Я мог восхищаться формой в ее новых, меняющихся очертаниях, и это росло, это ширилось. Я будто разглядывал журнальные картинки, где на белом фоне глянцевого листа соревнуются друг с другом изображения фасонных штучек и всевозможных аксессуаров, и при желании мог ощутить, как каждая безделушка ложится мне прямо в руку. Браслетики с бриллиантами не просто возникали перед глазами, но одновременно и…

– Вы чувствуете драгоценности своими, будто они всегда принадлежали вам. Хорошие вещи добавляют вам славы и непринужденно оттеняют вашу индивидуальность, – хорошо поставленный женский голос внятно передавал красивые установки. Трансляция не походила на то, как вещал «политический» динамик.

Часики, запонки, алмазные пилки для ногтей – блестящая мишура не просто мелькала перед глазами, но и тактильно ощущалась кожей, предлагая мне невероятный парад иллюзий!

– Любые радости чувств меркнут, когда рождается продолжение вашей индивидуальности, – за голосом диктора зазвучал трепетный детский голосок. – «Папа, поиграй со мной, пожалуйста!»

Мое сердце сжалось. Без лишних слов я понял, что речь идет о семье. Вот послышался голос жены – сразу стало понятно, что это жена! Но откуда? Память выбросила в рамку чувственного восприятия давнишнюю картинку женщины, с которой мне довелось быть в близких отношениях. Наверное, когда-то она и вправду была мне женой. Увы, память не пускала меня дальше, да было и ни к чему, теперь же все выглядело так взаправду. Казалось, вот-вот я взберусь на новую ступеньку своей судьбы.

Картины уютной и несуетной жизни мерно укладывались в абсолютную идиллию, соответствуя тону моих малейших пожеланий. Я видел, как мягкий солнечный свет касается лица моего ребенка, радостной физиономии мальчугана. Мне захотелось вечно жить так, как показывалось в этом кино: мое воображение, моя мечта, моя жизнь!

Под ноги легло зеленое поле, над головой распахнулось лазурное небо. Травка ровно покошена, а справа от меня давешний мальчуган протягивает мне мяч:

– Пап, кидай!

Я взял мячик, и тот показался мне тяжелым. Ухватить его было возможно, только уцепившись за три отверстия на верхушке.

– Кидай, а то соседи выиграют! Ну, давай же!

Я увидел, как слева быстро-быстро катился шар красного цвета, и инстинктивно качнул назад свой шар и пустил его вперед. Тот резво зашуршал по траве и даже вначале обогнал красный, но скоро стал отставать.

– Пап, беги за ним, толкай!

Меня охватила растерянность. Куда бежать, зачем? Тут я увидел, как какой-то тип погнался за красным мячом, портя этим весь прекрасный вид.

– Мой дорогой, давай за ним. Толкни наш мячик дальше!

Подозрительный тип уже утвердился на дальнем расстоянии и стал раскачивать свой снаряд. Во мне взыграл азарт. Я понесся, настиг свой синий мяч, ухватился за него и швырнул что было сил вперед. Тот устремился и вскоре поравнялся с красным. Я ощутил восторг – обошел-таки этого выскочку! Чтобы закрепить свое первенство, я побежал и нагнал свой мяч, который, мне показалось, стал чуть тяжелее. Собрал силы и вновь отправил его вперед. К изумлению, справа показался другой красный мяч, который шустро пролетел мимо, будто кидал его незаурядный силач. Я обернулся, но лучше бы я этого не делал.

С ехидной улыбкой рядом с моей прекрасной женой и ребенком стоял Свободный. Это он запустил нового красного конкурента. Мне почудилось, что мои глаза также наливаются красным, а тем временем сынок уже что-то говорил этому негодяю, и жена обратила на него свой взгляд.

– А-а-а! – прокричал я и понесся за своим мячом-неудачником. Пока я бежал, левый красный противник шуровал со мной наперегонки. Мой шарик все прибавлял и прибавлял в весе, и теперь пришлось цеплять его обеими руками.

– А ну, вперед! – пока я выкрикивал, правый мяч испортил все настроение.