Платье королевы

Две с половиной недели спустя Хизер уже сидела в самолете. Она нечасто летала и слегка нервничала, но в итоге все обошлось. Всего семь часов в кресле у окна, а после отвратительного ужина из чего-то жареного Хизер даже удалось немного подремать.

Она быстро прошла таможенный досмотр и, подхватив свой единственный чемодан, сразу отправилась в Лондон. Чтобы не составлять сложный маршрут с пересадками, Хизер решила поехать на метро, хотя от аэропорта до центра города было довольно далеко. Если подсчеты верны, от Пикадилли-сёркус до отеля не больше десяти минут пешком.

Именно таким она и представляла Лондон. Шумный, полный суеты, по улицам мчатся черные кэбы и красные двухэтажные автобусы, за витринами модных магазинов стыдливо прячутся старые фасады.

Хизер миновала несколько театров, поскольку ее путь лежал по Шафтсбери-авеню, то есть лондонскому Бродвею, и свернула на Фрит-стрит. На более узкой улице и магазинов было меньше, и у большинства ресторанов и ночных клубов, не считая одного-двух кафе, окна все еще были закрыты ставнями.

Она чуть не прошла мимо своей гостиницы, потому что вывеской служила маленькая латунная табличка у двери. Когда после нажатия кнопки дверь отворилась, Хизер поняла, что Таня отправила ее куда нужно.

Человек за стойкой портье, назвавшийся Дермотом, будто сошел со страниц диккенсовских «Больших надежд»: он носил маленькие круглые очки и пурпурный шелковый жилет, а из ушей у него росли пучки волос. Впрочем, как только он встал, чтобы показать комнату, иллюзия развеялась – на Дермоте были рваные джинсы и кроссовки. Однако он проявил изрядное дружелюбие и обещал вскоре принести чай и закуски.

– Эту услугу мы предлагаем прибывающим гостям бесплатно. Вернусь примерно через десять минут.

Номер превзошел все ожидания. В нем была высокая кованая кровать с грудой подушек и пуховым одеялом и камин, который так и хотелось включить, несмотря на жару. В туалетной комнате вместо душевой кабины стояла ванна на ножках.

Дермот вернулся, как обещал. Он не взял у Хизер чаевые, но обещал позвонить, чтобы кто-нибудь забрал у нее посуду. На принесенном им подносе стоял маленький чайник с серебряным ситечком – а значит, чай листовой! – и чайная пара, баночка меда и блюдце с круглым имбирным печеньем.

После чая с печеньем Хизер приняла ванну и даже вымыла волосы, а затем, облачившись в ночную рубашку, с полотенцем на голове, решила немного вздремнуть. Она поспит всего часик, до полудня, а затем побродит по близлежащим улочкам. Найдет тихое кафе, где можно пообедать, чтобы потом вернуться в отель и посмотреть местное телевидение. Нужно лечь спать пораньше, потому что на следующий день запланирован осмотр достопримечательностей.

Хотя лучше назвать это детективным расследованием.

Первой остановкой станет старый дом Нэн в Баркинге, и если Хизер наберется смелости, то постучит в дверь и спросит, не помнит ли кто-нибудь женщину по имени Энн Хьюз, которая съехала отсюда шестьдесят лет тому назад. Она проделала слишком долгий путь, чтобы уехать с пустыми руками. Потом она поедет на Брутон-стрит, где когда-то размещались мастерские Хартнелла. Если повезет, ей удастся попасть внутрь и оглядеться. В последнюю очередь она посетит музей Виктории и Альберта, где выставлена работа Мириам Дассен «Vél d’Hiv».

К сожалению, не попасть в Букингемский дворец – все билеты оказались распроданы. Не помог даже звонок по указанному на сайте номеру. Женщина по телефону долго извинялась.

– Думаю, всем не терпится увидеть своими глазами свадебные и коронационные наряды ее величества. Приносим извинения за доставленные неудобства.

Впрочем, ничто не мешает посмотреть на смену караула у дворца, да и сувенирная лавка благополучно открыта. Хизер обещала маме купить поднос с портретом королевы и рождественское украшение в виде корги, если такое найдется.

Все это путешествие – настоящее безумие. Лондон невероятно дорогой город, и нет никаких гарантий, что получится разузнать о жизни Нэн. Скорее всего, она вернется домой с огромным долгом по кредитной карте и, кстати, совсем не приблизится к поиску новой работы.

И все же на контейнере ясно значилась надпись «Для Хизер». Нэн хотела передать ей вышивки и хранила их столько лет, чтобы внучка однажды с удивлением выяснила, какой необыкновенной жизнью жила бабушка.

Ее разбудил резкий стук. Неужели Сеймур опять сбросил что-то со стола?

Снова стук.

– Обслуживание номеров!

Ох, это не Сеймур, а Хизер не дома. Ее собственная постель не была и вполовину такой же большой и удобной. Хизер в отеле, она уснула, и – о боже! – проспала до десяти часов утра.

– Простите, я еще не встала!

– Ничего, я зайду позже.

Определенно пора вставать. Выспится, когда вернется в Торонто.

Хизер поплелась в ванную, умылась холодной водой и кое-как почистила зубы. Затем скрутила волосы в пучок, достала из чемодана свежее белье и надела наименее помятый хлопковый сарафан.

Так-то лучше. Почти готова. Она заглянула в меню обслуживания номеров – слишком поздно, завтрак уже не подают. В любом случае пора выходить.