Племянница лунатика. Дело о фальшивом глазе. Дело о подмененном лице. Дело о наживе

— Надо будет сказать правду, но так, будто вы сомневаетесь, тот ли именно это нож… Я с вами вполне откровенен, с остальными свидетелями я не могу говорить так. Все думают, что это тот самый нож, но никто не знает наверняка. Прокурор и судья будут уверены, что это тот самый нож. Я же стану оспаривать это, но мне не на что опереться.

— Но как в таком случае вы сможете это сделать?

— В ящике буфета окажется еще один нож! Его найдут там завтра утром, и газеты сразу же растрезвонят об этом. Прокурор, конечно, догадается, что это моих рук дело, станет бранить меня за то, что я якобы пытаюсь укрыть убийцу от заслуженного возмездия, нарушая профессиональную этику, и вообще действую неподобающим образом. И все же ему придется установить перед судом идентичность обнаруженного вами ножа с орудием преступления.

— Думаю, я поняла вас.

Эдна погрузилась в размышления о сложившейся ситуации. Делла вопросительно посмотрела на Мейсона, но он знаком велел ей молчать.

— Но кто положит нож в ящик? — наконец — спросила племянница Кента.

— Вы! — решительно заявил Мейсон.

— А кто его найдет?

— Сержант Голкомб.

— А его не смогут обнаружить до утра?

— Мы не должны допустить этого. Когда вы положите нож, то закроете ящик на ключ. Ключ ведь сейчас у вас?

— Да.

— Вы позвоните сержанту и сообщите ему, что я хочу прийти к вам в восемь утра, и спросите, можно ли меня впустить.

— И он тогда тоже придет?

— Не сомневаюсь в этом, — промолвил угрюмо Мейсон.

— Вы думаете, это поможет дяде? И скажите прямо, y_t меня ведь могут быть большие неприятности?

— Конечно, если вас поймают.

Девушка встала и, улыбнувшись, протянула ему руку.

— Прекрасно! Делла, проводи мисс Хаммер в библиотеку. А я пока займусь ножом… Вам, Эдна, лучше не видеть, с кем я имею дело, чтобы потом не лгать прокурору. Как только закроете ящик, тотчас же позвоните сержанту Голкомбу. Скажите, что я прошу разрешить мне явиться в ваш дом. Он будет в восторге при мысли о том, что сможет уличить меня в чем-то, и тотчас же прибежит!

Оставшись один, Перри снова зашагал. Когда Делла вернулась, он спросил ее:

— Ты сильно нервничаешь?

— Ни капли: футбольные ворота перед нами! — рассмеялась она, глядя на него с полным доверием.

Вскоре в контору явились Эллен Уорингтон и Боб Пизли. Делла, впустив их, осталась в кабинете.

— Ну, как у вас? — обратился Мейсон к Эллен.

— Боб пришел выяснить, что вы замышляете.

— Простой эксперимент. Хочу иметь дубликат ножа, которым, согласно обвинению, было совершенно убийство.

— Это все?

— Да.

Пизли минуту раздумывал, потом развернул сверток, который принес с собой, и показал кухонный нож для разделывания мяса с черной роговой ручкой. Затем, осторожно взяв его носовым платком, положил перед Мейсоном.

— Вот он, — произнес Боб, волнуясь.

— Точно такой? — Перри рассмотрел нож со всех сторон. — Что вы скажете, мистер Пизли?

— Я немного разбираюсь в комплектах таких ножей — для мясных блюд. Продаю их и знаю. И принес вам этот дубликат, поскольку Эллен придется выступать на суде свидетелем.

— Вы купили его у кого-то?

— Нет, просто у меня было несколько одинаковых комплектов. Один из них я продал Кенту пару месяцев тому назад.

— Я все понял и глубоко вам благодарен. Мистер Кент — ваш должник. — Мейсон встал, чтобы проводить их.

— Вы думаете, у Боба не будет неприятностей? — спросила Эллен.

Мейсон засмеялся.

— Неприятности — явление обычное. Так что не стоит придавать им слишком большое значение. И забудьте о том, что были у меня. Я мог, как и всякий* другой, зайти в лавку и купить этот нож. Возможно, еще зайду туда сегодня и заплачу за покупку.

Когда Мейсон, проводив их, вернулся, Делла разглядывала нож.

— Ну, Перри, а что дальше?

— Возьми в ящике лимон и порежь его. Пусть будет видно, что ножом пользовались. Потом сотрем с него следы своих пальцев и отдадим его Эдне Хаммер.

— Но ей тоже нужно быть осторожной: ведь сержант Голкомб сделает все, чтобы обнаружить даже стертые отпечатки пальцев.

— И ничего не найдет.

— А это не вызовет его подозрения? Ведь если бы нож был в употреблении, на рукоятке остались бы следы.

— Теперь, моя юная леди, сама представь себе, в какой тяжелой ситуации окажется прокурор: ведь на том ноже тоже не было следов!

Зазвонил телефон, и Делла сняла трубку. Потом, протягивая ее Мейсону, сказала:

— Это из тюрьмы. Кенту вручили какие-то бумаги, и он хочет поговорить с вами.

— Передай, что выезжаю к нему. И приведи Эдну. Закончу с ней — и тотчас же в тюрьму.

Когда она вышла, Мейсон тщательно стер с ножа отпечатки пальцев.

Эдна, увидев нож, воскликнула:

— Это тот самый нож!

— Да, точно такой же.

— А что мне с ним делать?

Мейсон завернул его в ту же бумагу и дал ей:

— Осторожнее, не прикасайтесь к ручке, не оставляйте своих следов. Спрячьте его в буфет и позвоните Голкомбу. Помните, я буду в восемь.

— А ящцк я должна закрыть на ключ?

— Да, и никому ни слова об этом! Но почему вы все-таки боялись, что он вас убьет?

— Я не понимаю, о чем вы!

— Прекрасно понимаете. Зная, что он ходит во сне, вы опасались, что он вас зарежет!

— Нет, это неправда! Ничего подобного!