Племянница лунатика. Дело о фальшивом глазе. Дело о подмененном лице. Дело о наживе

— Я не собираюсь произносить речи, а хочу лишь познакомить всех с тем, чего добивается обвинение. Тринадцатого числа этого месяца подсудимый Питер Кент был в своем доме. Там же находились Эдна Хаммер, его племянница, и сводный брат Филип Риз, адвокат из Чикаго Джон Дункан, компаньон Кента Мэддокс и Эллен Уорингтон, его секретарша. Мы надеемся доказать, что утром четырнадцатого обвиняемый вошел в спальню сводного брата и нанес ему смертельный удар ножом. Заметим, что подсудимый не знал, что его брат поменялся комнатами с Мэддоксом, повздорившим с Кентом. Экспертиза установила: рана была нанесена ножом для разделки мяса в три часа утра. Смерть наступила мгновенно. Выяснено, что примерно тогда же обвиняемый крался с ножом через двор к левому крылу дома. Найдены неопровержимые улики — окровавленный нож под подушкой обвиняемою. Арестованный призвался, что страдает лунатизмом и во время приступов у него появляются преступные намерения. Обвинение докажет, что именно этим ножом был убит Риз и что тот же нож видели в руках обвиняемого, когда он босиком пересекал двор. Защита будет опираться на теорию лунатизма, а обвинение докажет, что еще год назад обвиняемый с гем же ножом для разделки:м

Мейсон встал.

— Высокий суд, я протестую! Прокурор не имеет права включать в свою речь то, что было год назад. И возражаю против заявления прокурора о том, что защита будет опираться на теорию лунатизма.

— Но доказательства ясны! — воскликнул Бюргер. — Обвиняемый уже год знает, что страдает припадками лунатизма. И ничего не Предпринял для того, чтобы излечиться.

Судья стукнул молотком.

— Обвинение не должно предсказывать поведение защиты. Принимаю протест защиты! Присяжные, не принимайте во внимание эту часть речи прокурора! Господин прокурор, прошу вас, продолжайте!

— Опираясь на показания его племянницы, мы установили, что за два дня до убийства она нашла под подушкой у дяди тот же самый нож для разделки мяса… Основываясь на этих показаниях, обвинение ожидает от присяжных приговора об убийстве первой степени. Я кончил.

— Защита, будет говорить? — спросил судья.

— Нет, ваша честь.

— Тогда, господин прокурор, приглашайте свидетелей.

— Прошу выйти Фрэнка Б. Мэддокса, — сказал тот.

Мэддокс вышел на свидетельское место и дал присягу.

— Вы находились в доме обвиняемого четырнадцатого числа?

— Да, находился.

— Сколько времени вы там жили?

— С девятого числа этого месяца.

— И вы видели утром четырнадцатого сводного брата обвиняемого, Риза?

— Да, в его спальне. Он был мертв. Его тело было покрыто одеялом, нож торчал из тела. Одеяло было пропитано кровью.

— У меня пока все, — произнес прокурор.

— У защиты есть вопросы к свидетелю? — спросил судья.

— Да. Вы сказали, что четырнадцатого были в доме обвиняемого. Когда вы впервые вышли из дома в тот день?

— Вопрос не по существу! — закричал Бюргер.

Судья колебался.

Мейсон сказал:

— Я изменю вопрос. Когда в последний раз перед тем, как было обнаружено тело убитого, вы покидали дом?

— Отвечайте, — потребовал судья.

— Но я вообще в тот день не покидал дома Кента.

— Как? Разве вы не покидали дом около трех часов утра?

— Нет…

— В котором часу тринадцатого числа вы вошли к себе в комнату?

— Около половины десятого вечера.

— И сразу же легли спать?

— Нет, я разговаривал со своим адвокатом. Он тогда же пришел ко мне.

— А когда вы встали утром?

— Когда вы с мистером Келтоном ворвались в спальню и разбудили меня, желая узнать, кого убили.

— Прошу не принимать во внимание последнюю часть фразы, поскольку свидетель излагает свое заключение, — заявил Мейсон.

— Согласен, — поддержал его судья.

— Вы хотите убедить присяжных, что с того вечера и до утра четырнадцатого вы не выходили из своей комнаты?

— Именно так.

— А разве около трех часов утра четырнадцатого вы не ходили в «Пасифик Грёйхаунд» и не заказывали телефонного разговора с Дорис Кент, находившейся в Санта-Барбаре?

Мэддокс тюкачал головой.

— Прошу отвечать, и погромче, — обратился к нему судья.

— Пет, не заказывал, — промолвил Мэддокс.

— Ив три часа были в постели? — не унимался Мейсон.

— Да, я спал.

— И не разговаривали с миссис Кент?

— Нет, не разговаривал! Нет!

Вызвали чертежника и определили на плане дома место, где произошло убийствЬ.

Затем на свидетельское место вышел сержант Голкомб и подтвердил, что нож с пятнами крови, фигурируемый на процессе в качестве улики, и был тем самым ножом, который лежал под подушкой обвиняемого.

Тут Мейсон, молчавший все время, задал ему вопрос:

— Где находятся наволочка и простыни с постели Кента?

— Не знаю. Их взяли в стирку.

— Почему вы не предъявили их в качестве вещественных доказательств?

— Считал, что этого не требуется.

— А разве не правда то, что на белье не было следов крови?

— Думаю, что были, — возразил тот.

— О, если бы были, — улыбнулся Мейсон, — тогда бы вы хранили его как вещественную улику.

— Я протестую! — вскочил прокурор.

— Мне хотелось бы, чтобы свидетель показал, что на белье не было крови, — заявил Мейсон.

— Свидетель, отвечайте, — попросил судья.

— Я не знаю, не видел. Вы ведь нашли там нож, не я…

Публика разразилась хохотом. Мейсон произнес громко: