Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Во Франции подделка монеты активизировалась при Филиппе IV, отчаянно нуждавшемся в средствах для ведения войн. В 1295 г. король стал портить серебряный «турский грош» своего деда Людовика Святого, и к 1306 г. монета резко обесценилась. Именно в связи с исчерпанием возможностей фальсификации денег Филипп IV взялся за конфискации у евреев и тамплиеров{468}. В целом же за период с 1285 по 1490 г. серебряная монета во Франции обесценивалась 123 раза (причем 112 раз содержание серебра падало более чем на 5 %), а золотая – 64 раза (причем 48 раз содержание золота падало более чем на 5 %){469}. Даже во времена Религиозных войн (последняя четверть XVI в.) среди наказов депутатам Генеральных штатов в Блуа мы находим требование устранить монетарную нестабильность{470}.

В Кастилии в XIV–XV вв. монета обесценилась на 65 %, что привело к массовым народным восстаниям{471}. В Англии монета долгое время была относительно стабильна, но в XVI в. фальсификацией злоупотреблял Генрих VIII, которому даже конфискации монастырского имущества не помогли свести концы с концами. Манипуляции с деньгами обеспечивали короне дополнительный доход

{472}. С 1542 по 1551 г. серебряные и золотые монеты обесценились в 10 раз, а фунт потерял 83 % серебряного содержания{473}. В итоге выпускаемые короной деньги практически перестали принимать{474}.

Наконец, третий способ извлечения ренты был связан с цеховыми и прочими регламентациями, ограничивавшими свободу ведения бизнеса в городах. Эти регламентации препятствовали развитию конкуренции, способствовали повышению цен и давали продавцам дополнительный доход, не связанный с качеством их труда. Надо признать, что экономика была тогда не вполне рыночной. Рынку столетиями приходилось с большим трудом пробивать себе дорогу сквозь различные ограничивавшие его механизмы, и, несмотря на государственное регулирование, он стал важнейшим институтом лишь в наше время{475}

.

С начала XII в. в Европе формировалась целая система регулирования, выразившаяся в лицензировании разных видов деятельности, контроле за ценами, формировании госсобственности, выдаче специальных торговых привилегий, ограничении на деятельность иностранцев, установлении таможенных тарифов и монополизации целых сфер экономики{476}. Городские цеха контролировали качество товаров, регулировали получение сырья и технологии, устанавливали число учеников и рабочих, а иногда даже регламентировали предельное число мастеров (хотя чаще просто требовали от кандидата на это звание изготовить шедевр). Цеха стремились выровнять доход производителей, а следовательно, ограничивали конкуренцию{477}.

В Нюрнберге существовала система контроля качества продукции, изготовляемой в городе, и защиты местных производителей от внешней конкуренции. Протекционизм смягчался лишь при возникновении дефицита. Например, разрешался ввоз хлеба{478}. В Италии власти могли стимулировать производство ряда сырьевых товаров, в частности шелка{479}. В нидерландских городах, производивших сукно, регулировалось использование шерсти соответствующего уровня с тем, чтобы плохое сырье не снижало качества изделий

{480}. В Лилле в 1560-х гг. в ответ на стремление сильных предпринимателей производить легкие ткани, используя полуквалифицированный труд, магистрат установил норму, согласно которой каждая мастерская имела право не более чем на шесть станков, чтобы «каждый мог получить средства к существованию». В Таллине запрещалось нанимать подмастерьев сверх нормы, а также переманивать учеников и клиентов у других мастеров{481}. В Англии, как и во многих других государствах, иностранцам традиционно запрещали торговать в розницу и друг с другом{482}. Для лучшего контроля за ними в 1397 г. ввели правило, что каждый приезжий из-за рубежа должен жить не где ему захочется, а в доме конкретного англичанина, осуществляющего контроль за его торговыми сделками{483}[48]

. Ну а в условном конкурсе на самый оригинальный запрет, наверное, победила бы Венеция, запретившая после подчинения Падуи учиться где-либо еще, кроме Падуанского университета{484}.

Если же конкуренцию пытались развернуть за воротами города, действовала так называемая заповедная миля – запрет производства в пределах, доступных для произвола муниципальных властей{485}[49]. Иногда на подобном консервативном «городском» фоне даже аристократические власти разного рода выглядели прогрессивными, поскольку для противостояния монополии бюргерства они поддерживали проведение сельских ярмарок со свободным рынком. Так было, например, в Ломбардии, во Фландрии, в Кастилии, на Сицилии{486}.