Читаем Поэты 1820–1830-х годов. Том 2 полностью

Идет, идет погибельное время!Оно идет со скоростью реки, —И бедствий дни уже недалеки!..Тогда господь Израилево бремяНизвергнет в прах с его согбенных плеч,И станет он Иакова беречь,И в милости помилует Иуду,И изберет обетованных чад,И к нам тогда другие поспешат,И чуждые приложатся отвсюду,И, как посев, размножится потомИакова благословенный дом…Тогда благих поклонников святыниНароды стран соседственных возьмут,И в их страну торжественно введут,
И будут им и в слуги, и в рабыни.И чада те внутри сионских стенПленят того, кто забирал их в пленИ кто свершал над ними истязанье,Кто мучил их — тот покорится им…И в оный день, когда творцом своимТы будешь здесь, о первенец избранья,В живой пример и в образец другим,Освобожден от страшных мук и боли,От гнета нужд, от грусти быть рабомИ от тоски трудиться со стыдом.Как в рабстве ты трудился против воли, —В тот божий день, восстав из нищетыНа светлый верх родимого Сиона,Начнешь на нем в избытке простоты
О дерзостном владыке ВавилонаПовествовать такую притчу ты:

11

          «Как от нас истязатель исчез?          Как у нас прекратились налоги?          Это творчий земли и небес,          Судия правосудный и строгий,—Это он на врага ту надвинул грозу,          Это он, слыша мучимых крики,          Сокрушил нечестивца лозу          И погибельный жезл у владыки!А владыка тот жезл как орудье держал          И страшил им подвластные страны,И во гневе своем племена поражал,Нанося племенам неисцельные раны!
И он в ярости злой налегал на своих,          И страдали под злобным народы,Потому что, изгнав их из лона свободы,Он без милости гнал и преследовал их!»

12

Зато теперь земля почилаИ успокоилась она:На ней и мир, и тишина,Над ней судьба теперь пролилаРеку веселых, светлых дней,И радость шумная на ней!..Как глыба мрачного тумана,Везде развеян прежний страх,И даже в рощах и лесахДруг другу ель и кедр Ливана,
Шумя листами, говорят:«Уж он сомкнул несытый взгляд,Уж опочил он сном могильным —И уж ничей не взыйдет меч,Чтобы с размаха нас подсечьИ сокрушить ударом сильным!..»

13

Да, погибнул отец возмутительных чад,От которого сыпались муки и раны!И приходом его возмутился весь ад,И восстали для встречи его великаны;Все наземные князи восстали пред ним,И все князи народов поспешно восстали,И, объятые все помышленьем одним,На привет пришлеца отвечая, сказали:

14

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия