Видал ли очи львицы гладной,Когда идет она на браньИли с весельем коготь хладныйВонзает в трепетную лань?Ты зрел гиену с лютым зевом,Когда грызет она затвор?Как раскален упорным гневомЕе окровавленный взор!Тебе случалось в мраке ночи,Во весь опор пустив коня,Внезапно волчьи встретить очи,Как два недвижные огня?Ты помнишь, как твой замер голос,Как потухал в крови огонь,Как подымался дыбом волосИ подымался дыбом конь?Те очи — страшные явленья!Я знаю очи тех страшней:Не позабыть душе моейИх рокового впечатленья!Из всех огней и всех отравОгня тех взоров не составишьИ лишь безумно обесславишьНаук всеведущий устав.От них всё чувство каменеет;Их огнь и жжет и холодит;При мысли сердце вновь горитИ стих робея леденеет.Моли всех ангелов вселенной,Чтоб в жизни не встречать своейНеправой местью раздраженнойКоварной женщины очей.Ноябрь 1829 Рим
118. ЖЕНЩИНЕ
Ты асмодей иль божество!Не раздражай души поэта!Как безотвязная комета,Так впечатление его:Оно пройдет и возвратится,Кинжалом огненным блеснет,В палящих искрах раздробится,Тебя осыплет и сожжет.Ноябрь 1829
119. ТЯЖЕЛЫЙ ПОЭТ
Как гусь, подбитый на лету,Влачится стих его без крылий;По напряженному лицуТекут следы его усилий.Вот после муки головаСтихами тяжко разродилась —В них рифма рифме удивиласьИ шумно стреснулись слова.Не в светлых снах воображеньяЕго поэзия живет;Не в них он ловит те виденья,Что в звуках нам передает;Но в душной кузнице терпенья,Стихом, как молотом, стуча,Кует он с дюжего плечаСвои чугунные творенья.Ноябрь 1829