Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Жил философ в царстве некой,Одинокий, как паук,Слыл он мудрым человеком,Знал он тайны всех наук.И свой собственный музейОн собрал с планеты всей.Раковины, камни, перья —Все предметы охватил.Под картиной Рафаэля[55]Дремлет нильский крокодил.И каких только чудесНе перебывало здесь!Пополнял он днем и ночьюСвой паноптикум всерьез.В общем, говоря короче,Обезьяну он привез.Обезьяну — как ни странно, —Скажем без обиняков,Он привез орангутангаС африканских берегов.Поселил — живи, дыши…И не чаял в нем души.День за днем, от мира спрятан,Он, не слыша ничего,Над старинным фолиантомХмурил бледное чело.И, завален, увлеченный,Манускриптами по грудь,Мог лишь вечером ученыйЧас-другой передохнуть.С обезьяною, шутя,

Забавлялся, как дитя.Как-то раз о маскарадеКто-то мудрецу сказал,И мудрец, забавы ради,Обезьяне заказалПышный праздничный костюм(И взбрело ж ему на ум!),Самый яркий, самый модный —Чтоб не выглядеть смешно,В полном блеске, с позолотой,Красочное домино!И достал еще старикВажный, с буклями, парик.Все на совесть, без изъяна,Подобрал он, шутке рад.Как принцессу, обезьянуРазодел на маскарад.Маску выбралИ, как в сказке,В туфли бальные обул.И перчатки, без опаски,Ей на пальцы натянул.Мордочка, как кабачок,Скрылась в маске. И молчок!Обеспечен, честь по чести,Пышный выход — в высший свет,И, с присущим ей кокетством,К носу поднося лорнет,Вся, как облако, бела —Обезьяна в зал вплыла…Старец медленно под ручкуС ней идет, народу — страсть!..

Гомон, давка и толкучка,Негде яблоку упасть.Рев оркестра, бубнов гром.Каждый лезет напролом.Музыка. Цыгане. Танцы.Аферисты, иностранцы.Желторотые юнцыИ степенные отцы.Ведьмы — вровень с молодыми —Томно держат веера.Вздор бредовый — по-латыни —Изрекают доктора.Высший свет и полусвет,И кого здесь только нет!Дама, что на все готова,Скромно опускает взгляд.Исполняет роль немогоГоворливый адвокат.И мои герои тут,В пестрой сутолке идут.Их толкают справа, слева,Пятятся на их пути.Обезьяна королевойВыступает впереди.И уже и тут и тамСлух ползет по их пятам.И глядят уже с опаской,С уважением, всерьез…Кто скрывается под маской? —Вот мучительный вопрос,Интригует чрезвычайно:

Что же под собой таитСтоль сановное молчаньеИ величественный вид?Шепчут вслед,Прищуря глазки,Всех маститых перебрав:— Знаете, кто в этой маске?Это — иностранный граф…— Бросьте, то английский лордТак величественно горд…— Вот те крест, сомненья нетуКардинал… Проездом в Рим…— Я скажу вам по секрету,То китайский мандарин!.. —Сборище новинке радо.Всем знаком и взгляд и рот.Кто — венгерского магната,Кто — микадоУзнает…Дамы ахают и тают,Множа громкую молву.Все мартышке угождают,НазначаютРандеву.По причине бенефисаДарит ей билет актриса,Меценат зовет на пир.Векселей сулит банкир.И сует рецепт особыйДруг-аптекарь, тут как тут…В общем, важную персонуВсе, без исключенья, чтут.

Ух, в каком она почете!Все чины, за рядом ряд,На протекцию в расчете,Перед нею лебезят…И небрежно, свысокаОттирают старика…И тогда —Решив в отместкуТайны больше не беречь,Снял он с обезьяны маскуИ сказал такую речь:— О безмозглые бараны,О слепое дурачье!Вы всему чужому рады,Презирая все свое.Ну-ка, посмотрите сами —Вот пример перед глазами!Вот чему спешили разомВы поклоны принести.А достоинство и разумЗдесь, как видно, не в чести.Вам, что пресмыкались рьяно,Правда, видно, не нужна.Будь хоть черт, хоть обезьяна,Лишь бы — мантия пышна!А невежество хранитГордо-молчаливый вид,И глупцы — во все века —Пышно рядятся в шелка…Замер зал. И тихо стало.Гасла за свечой свеча.Лишь мартышка приседала,До упаду хохоча.