Поэзия социалистических стран Европы

Что за присказка: в окошкев ряд на лавочке стоятчашки старые и плошки,а над ними — целый сад!Сколько лет они калилисьв круглом пламени печном,а худыми становились —выставлялись под окном.И не то чтоб было жалкопрогоревших чашек тех —просто выкинуть на свалкубыло совестно — и грех.Потому любая лавкапривечала свой горшок:там, где жарилась заправка,перец тянет язычок.Вон из медного кувшинамолоко бежит, — снимай! —Всходят стебли розмаринаи стекают через край.

Что там? Масленица в дымке —чад идет от сковород —или блинные поминки? —В крынке примула цветет.Уж не саван ли белеет,не жених ли мнет фату?Это ветер смерти веетнад петуньями в цвету.Так и кажется: вернулисьте, что жили — и ушли,над кастрюлями согнулись,пламя в плошках разожгли.И сгорают без остаткана невидимом огне,и мерцают, как лампадка,эти примулы в окне.И на чистом пепелище —под окном — цветет погост:варят умершие пищуна горячих углях звезд.

Решето летает

То не туча грохотала —решето в руках летало,так легко-легко, казалось,что и рук-то не касалось,висло коршуном кружащимнад потоком восходящимв неподвижном небосклоне,а проворные ладонис яростью какой-то злойбили, били в бок оглохший,и метался с криком коршунмежду небом и землей.Это жаркая работа —очередь из пулемета,а за нею ходко-ходкобарабанная трещотка,а потом — пальба иная,пыль на гумнах подымая,всюду после обмолотабили в пыльные решета;

и, как все, с веселой злостьюмать моя на сквознякеотвевала от охвостьясемена в сухом лубке.Было радостно, не скрою,все казалось мне игрою,мне и дела было мало —решето в руках летало;может быть, от той свободызавертелся ритм работыи пошло иное дело,музыка везде гремела,бил тамтам, и там, вдали,там, где веялась полова,вздрогнув, я вписал два слова,рифмы начертал в пыли.И с тех пор, как бьют в решета,я и сам стучусь во что-то,в чьи-то руки и ладони,и, как будто сам в загоне,пленник, это я летаю,

мир сквозь сито пропускаю,все делю наполовину —на зерно и на мякину,ощущая мимолетом,что и я под обмолотом;а во всех глазах испуг:не отбился бы от рук.Шутка ль, решето летает,но пока его толкают,бьют в бока и взашей гонят —слава богу, не уронят;а когда я долетаюсь,с пылью белою смешаюсьи к бокам примерзнет время,вот тогда прощусь со всеми,потому что и проститсяи отплатится сполнатем, кто дал охвостья птицам,а посевам — семена.

После тридцати