Бывает, зимы медлятС уходом, белый тленНас хлещет, землю солит,Как Карфаген.Но этот тихий, чистыйСлепящий хороводПохож не на прощанье,А на приход.Снежинки не сгибаютРакитник у реки,Но сеются сквозь сучья,Как лепестки,Или, взмывая к небу,Мешают свет и тень,Как вяз под ветром в яркийИюльский день.Мне кажется, что снегуТогда лишь будет край,Когда поляны кашкойПокроет май,Что в зябком воздухе витает молочай.
В тумане лес, овраг в снегу —Но что случилось на лугу?Казалось, больше не мертваК земле примерзшая трава,Но, как под ветром, в летний знойГуляет медленной волной.Что значит эта зыбь земли?Быть может, мы уже зашлиТак далеко, что сам законПрироды кем-то отменен?Потусторонний, как кошмар,Над лугом извивался пар,Знакомую смущая глушь.Восставший из стоячих лужИ льдистой, снежной их каймы,Он означал конец зимыИ уходивший ввысь мороз —Так ум, привыкший жить всерьез,Смущеньем вдруг смягчит черты.Здесь будут, я сказал, цветы.
Березу по коре узнать не просто,Так глубоко растрескалась береста,Так потемнела, что глядит в морозСплошным скопленьем пятен и полос.Не ствол в мечтах рисуется упрямо,Но мозаичная колонна храма,И Ара Цели или ЛатеранОт старости скорбят в снегу полян.Но не мудри и душу не печаль ты —Все эти раны, борозды и смальтыНе внутренний упадок старины,Они извне на ствол привнесены.Тут каждый год приходит обновленье,Прирост кольца, обхвата расширенье,Тут все искусство, смысл и благодать —Созреть, растрескаться и устоять.
На западе, где, перейдя границуНа Ликинг-крик или на Брокенстроу,Фургоны увязали по ступицуИ обретали рай для топоров,Джон Чепмен на порубках первым деломРадел о нуждах первых посельчан,И половина ферм покрылась белымЦветеньем яблонь из его семян.Он выбрал не искусство — Божью милость,Ни саженца ни разу не привив.И что же в результате получилось?Не яблочного золота налив,Какой феаки или гесперидыЗнавали, не плоды полночных стран,Упорные знакомые гибриды —Бен Девис, Чендлер, Граймз и Джонатан,Но малус-малус, с дней ГрехопаденьяВ Евразии прижившийся дичок,Уродливый заморыш с жидкой тенью,Досадный и горчащий, как упрек.Джон Чепмен, встань из гроба, чтобы всходыТвоих надежд сбылись для бытия.А что до нас — мы крапчатой породыВ стране куда дичее, чем твоя,Ждем меньшего от дерева и другаИ прививаем с горем пополамГлазками свет — во тьме растущим тугоКорявым, кровным и кривым корням.