Я готовлюсь, я готовлюсь, я заутро уплыву.На Азорском, иль безвестней, буду жить я острову.Там — и только, там — и только, там — и только мой Грааль,И песок сырой повсюду, и кругом немая даль.
ЗИМНИЕ ВОСПОМИНАНИЯ
В круговращенье мимолетных днейМгновенья выпадают — столь чистыИ ярки, как фиалка, анемонИли другой цветок, весной влекомыйВниз по теченью горного ручья,Играя, верх берущего над нашейДоктриной философскою, гласящей,Что только в ней — лекарство от тоски.Припоминаю зимнею поройВ каморке, опечатанной морозом,Покуда лунный свет лежит вокруг —На ветках, водостоке и заборе, —И копья ледяные восстают,Пока их не подкосят стрелы солнца, —Припоминаю, как в июльский деньБессчетные лучи скользили вдольТех пастбищ, где темнеет зверобой,И слышу пчел, кружащихся, жужжащихНад синеватой травкой, или звонРучья, теперь промерзшего насквозьИ ставшего надгробием себе,Ну, а тогда поившего лугаИ пастбища — от горных до низинных,И вижу блестки света в бороздеИ на меже, идущей к горизонту…Теперь пустая праздная земляЗнай стынет в тонком снежном одеянье, —Но что с того! Великий эконом,Господь зимой нас кормит лишь похлебкойИз памяти с надеждой пополам.
Я СВЯЗАН ТОРОПЛИВОЮ РУКОЙ
Я связан торопливою рукой В случайный свертокИ скорой почтой послан далеко. О, будь на небесах покой!..А то любой предмет во мне так верток,Что я могу рассыпаться легко.Возьми щавель, фиалки без стеблей, С соломой вперемешку,Себе в букет — такой букет не в счет! О, будь прочнее связь вещей,Намешанных в меня!.. А то, в насмешку,Они в меня накиданы вразброд.Пусть с Елисейских собраны полей Цветы в моем букете,Но череда их разве что смешна. Пирушка пьяниц и вралей,Которые сожгут, смеясь, как дети,Все, что сулила щедрая весна!Я знаю: увядает вешний цвет. И ни листочка.И если я и пью — то пью свой сок: Ведь корня подо мною нет.Вся жизнь моя — недолгая отсрочка:Погибнет в вашей чашке мой цветок.Еще найдут один-другой бутон — Попытку жизни —На мне. Но детям будет невдомек, Какой здесь стон глубокий затаенИ каково на этой вечной тризнеМечтать о том, чтоб расцвести в свой срок,Но понял я, что сорван был не зря. В стеклянной чашке, —Перенесенный доброю рукой Оттуда, где моя заряПрошла, — я благодарен и оттяжке,Я жизни счастлив даже и такой.Мой стебель, истонченный и сухой, Еще, быть может,Дождется в этой чашке лучших дней — И расцветет. И цвет иной,Чем тот, что мать-земля бездумно множит,Чем выстраданней будет, тем верней.