Поющие в терновнике

Don't tell me you didn't know the critics are calling me the most exotic Cleo in years?"	Или, может быть, вам не известно, сэр, что критики именуют меня самой экзотической Клеопатрой за последние десятилетия?
She cocked her arms and hands into the pose of an Egyptian hieroglyph.	И она расправила плечи, угловато согнула руки, выставив кисти, точь-в-точь изображение на египетских фресках.
His eyes twinkled.	Глаза Лиона весело блеснули.
"Exotic?" he asked doubtfully.	- Экзотической? - с сомнением переспросил он.
"Yes, exotic," she said firmly.	- Да, экзотической! - решительно подтвердила Джастина.
Cardinal Vittorio was dead, so Rain didn't go to Rome very much anymore.	Кардинала Витторио уже не было в живых, и Лион теперь не так часто бывал в Риме.
He came to London instead.	Вместо этого он ездил в Лондон.
At first Justine was so delighted she didn't look any further than the friendship he offered, but as the months passed and he failed by word or look to mention their previous relationship, her mild indignation became something more disturbing.	Поначалу Джастина была в восторге и ничего не загадывала сверх предложенной им дружбы, но проходили месяцы. Лион ни словом, ни взглядом не напоминал о былых отношениях, и ей понемногу становилось досадно, а чем дальше, тем сильней не по себе.
Not that she wanted a resumption of that other relationship, she told herself constantly; she had finished completely with that sort of thing, didn't need or desire it anymore.	Опять и опять она уверяла себя, что и не думает начинать все сначала - нет, с этим покончено, ничего такого она вовсе не желает.
Nor did she permit her mind to dwell on an image of Rain so successfully buried she remembered it only in traitorous dreams.	И она не впускала в сознание образ того, другого Лиона, так успешно забытый, что он возникал снова только в предательских снах.
Those first few months after Dane died had been dreadful, resisting the longing to go to Rain, feel him with her in body and spirit, knowing full well he would be if she let him.	Первые месяцы после гибели Дэна были ужасны, тянуло кинуться к Лиону, ощутить его рядом телом и душой, ведь только позволить - и он будет с нею, и так трудно противиться этой тяге.
But she could not allow this with his face overshadowed by Dane's.	Но не могла она позволить, позвать: заслоняя его лицо, перед нею стояло лицо Дэна.
It was right to dismiss him, right to battle to obliterate every last flicker of desire for him.	Нет, это было правильно - отказаться от него, бороться с собою, затоптать в себе каждую искорку влечения к нему.
And as time went on and it seemed he was going to stay out of her life permanently, her body settled into unaroused torpor, and her mind disciplined itself to forget.	Время шло, и казалось - он навсегда ушел из ее жизни и тело ее погрузилось в какое-то оцепенение, в спячку, а ум послушно все позабыл.
But now Rain was back it was growing much harder.	Но теперь, когда Лион вернулся, становилось день ото дня трудней.
She itched to ask him whether he remembered that other relationship-how could he have forgotten it?	Джастину так и подмывало спросить - помнит ли он все, что было между ними... неужели он мог забыть?!