Похищенный (Kidnapped)

Towards the time I had appointed with Alan, we set out from the house, Mr. Rankeillor and I arm in arm, and Torrance following behind with the deed in his pocket and a covered basket in his hand.	Незадолго до условленного часа нашей с Аланом встречи мы вышли из дому: мистер Ранкилер об руку со мной, а позади, с бумагою в кармане и крытой корзиной в руке, - Торренс.
All through the town, the lawyer was bowing right and left, and continually being button-holed by gentlemen on matters of burgh or private business; and I could see he was one greatly looked up to in the county.	Пока мы шли по городу, стряпчий на каждом шагу раскланивался направо и налево, и всякий встречный норовил его остановить по делу личного или служебного свойства; видно было, что мистера Ранкилера в округе очень почитают.
At last we were clear of the houses, and began to go along the side of the haven and towards the Hawes Inn and the Ferry pier, the scene of my misfortune.	Но вот дома остались позади, и мы направились по краю гавани в сторону трактира "Боярышник" и паромного причала, к тем самым местам, где надо мною учинили злодеяние.
I could not look upon the place without emotion, recalling how many that had been there with me that day were now no more: Ransome taken, I could hope, from the evil to come; Shuan passed where I dared not follow him; and the poor souls that had gone down with the brig in her last plunge.	Я не мог смотреть на них равнодушно, припомнив, скольких из тех, кто был тогда рядом, более нет: и Рансома, хоть он, можно надеяться, избавлен тем от худшей участи; и Шуана, -страшно подумать, где он теперь; и тех несчастных, которые пустились вместе с бригом в последнее плавание - на дно.
All these, and the brig herself, I had outlived; and come through these hardships and fearful perils without scath.	Их всех и самый бриг я пережил; невредимым прошел сквозь тяжкие испытания и грозные опасности.
My only thought should have been of gratitude; and yet I could not behold the place without sorrow for others and a chill of recollected fear.	Казалось бы, о чем еще печалиться: будь благодарен, и только; а меж тем при виде этих мест я не мог не ощутить скорбь об ушедших и холодок запоздалого страха...
I was so thinking when, upon a sudden, Mr. Rankeillor cried out, clapped his hand to his pockets, and began to laugh.	Так шел я, предаваясь своим думам, как вдруг мистер Ранкилер вскрикнул, похлопал себя по карманам и залился смехом.
"Why," he cries, "if this be not a farcical adventure!	- Нет, как вам это понравится! - вскричал он.
After all that I said, I have forgot my glasses!"	- После всего, что я твердил весь день, забыть очки - вот потеха!
At that, of course, I understood the purpose of his anecdote, and knew that if he had left his spectacles at home, it had been done on purpose, so that he might have the benefit of Alan's help without the awkwardness of recognising him.	Тут я, конечно, раскусил, для чего повторялась та побасенка, и смекнул, что очки были забыты дома с умыслом, дабы и помощью Алановой не пренебречь и избежать щекотливой надобности признать его в лицо.
And indeed it was well thought upon; for now (suppose things to go the very worst) how could Rankeillor swear to my friend's identity, or how be made to bear damaging evidence against myself?	Да, это было ловко придумано: разве мог теперь Ранкилер (в случае если б дела приняли наихудший оборот); опознать под присягою моего друга? И кто бы мог его заставить дать показания, порочащие меня?
For all that, he had been a long while of finding out his want, and had spoken to and recognised a good few persons as we came through the town; and I had little doubt myself that he saw reasonably well.	Все так, но долгонько он что-то не обнаруживал свою забывчивость, да и когда мы шли по городу, сумел же без труда узнать стольких людей, с которыми разговаривал... - Словом, в душе-то я не сомневался, что он видит вполне сносно и без очков.