Поколение «все и сразу»

– Что ты заладила одно и тоже? К чему ты вообще клонишь? Меня не надо наставлять на непонятные пути. А если ты вздумала наконец взяться за саморазвитие… Мой тебе урок: только ты сама способна стимулировать себя расти, никто не заинтересован в твоем возвышении. А если ты думаешь, что я ни на что не нацелен… А как же ветеринария? А как же писательство? Сказать, почему ты так думаешь? Потому что не признаешь мои интересы. Они недосягаемы для тебя, поэтому ты никогда не поймешь моих целей в этих направлениях. Но и это не все! Тебе совсем не заботит, что я думаю над бизнесом, изучаю разные аспекты, нет! Тебя и оно ни капли не волнует, ты только говоришь, что я никчемная амеба, которой суждено бесславно задохнуться в собственных метаболитах.

– Ну какой тебе бизнес, Андрей…

– Я буду защищать его с особой остервенелостью! И, если придется, я и тебя сотру в порошок, – не без шуток угрожаю я, все же пытаясь контролировать гнев.

В ответ звонкий смех. Прямо на середине улицы – смелости у нее за две недели точно прибавилось. Она смеется, как умалишенная, запрокидывая голову назад, широко раскрывая рот, обнажая кончики зубов, а, успокоившись, язвительно-укоризненно начинает:

– Господи, сначала эти инвестиции, теперь этот бизнес… Ты никогда, никогда не повзрослеешь. Ты все время будешь заниматься какой-то ерундой, но только не…

В этот момент мне настырно потянуло ударить ее. Хоть слабо, но ударить. Без сожаления я готов развернуться и оборвать прогулку, а вместе с тем и отношения, которые резко перестали не нести смысл.

– И что ты опять дуешься?

– Ничего, – грубо отстраняюсь я.

Не буду же, в самом деле, я объяснять ей истинные причины: что меня обижают ее насмешки и незаинтересованность моими идеями, обижает, что она не верит и не доверяет мне, не желает ждать результата моей деятельности, отталкивает расхождение наших интересов. Меня обижает, что она поражена напастью все и сразу…

– Разве я резко высказалась?

– Насмехнулась над моими интересами.

– Прости, я не хотела, – в качестве извинений Карина притягивается ближе ко мне, ластится о мою руку… Раньше, еще недели три назад, эта уловка оказывала успокаивающее воздействие, а теперь… Теперь все равно, я намеренно блокирую чувства, баррикадирую брешь, через которую они могут просочиться…

– Не привыкать, – отмахиваюсь я, на что она прижимается только сильнее… – Я тут подумал. На пути будет встречаться множество людей, сбивающих с дороги рассказами о собственных планах на судьбу. Эти люди – лишь лживые указатели, которые заводят только в тупик. Твой путь – только твой, следуй ему с покорной верностью до конца. Будь неизменна индивидуальности и не ведись на легкую приманку.

– Это ты к чему сейчас? – Настороженно уточняет она.

– Так, мысли вслух. Просто вдруг захотелось ляпнуть. Может, мне самому нужно было услышать нечто подобное, может, поэтому я и озвучил то, потому что, видимо, только мой голос в состоянии донести до меня эту банальную истину.

– Не надумывай лишнее… – Она хотела было продолжить, но вдруг осеклась. Замерла. Прислушалась. – Постой.

Карина достает из сумочки телефон и направляет камеру в небо.

– Что ты делаешь?

– Да помолчи ты, – раздраженно рявкает она, после чего тут же изменившимся тоном исправляется. – Хочу записать пение птиц.

Я отхожу в сторону, поднимаю голову наверх: стая воробьев, укрывшись среди плотных зеленых крон деревьев, весело чирикает. Во дворе, созданным сталинскими домами, местами пробиваются дубы, и мы как раз-таки стоим возле одного, на середине проезжей части, между припаркованными иномарками. Пока она возится с записью видео, я от нечего делать разглядываю салоны машин, представляя себя за рулем… Мальчишеские мечты – бесцельная езда с любимой женщиной по ночному городу – изредка все еще пьянят сознание.

Она заканчивает работу с такой очаровательной улыбкой… После двухнедельной разлуки это первая улыбка, которую я замечаю на ее милом личике, покрывшемся бронзовым загаром.

– И что это было?

Карина поднимается на поребрик, горделиво выпрямляется передо мной – наши брови на одном уровне – и бойко выдает:

– Я хочу быть блогером, – от одного этого слова меня выворачивает наизнанку. Этих бессмысленных и бесполезных букашек я ненавижу всей душой, не понимая, чему они могу научить и почему их страстно поддерживают, а разбираться и искать действительно хороших людей я из принципа отказываюсь.

– Блогером… – Растерянно повторяю я. – И о чем же ты будешь рассказывать?

Она игриво пожимает плечами, не обращая внимания на портящееся настроение ближнего.

– Обо всем и ни о чем конкретном. Мой блог будет уголком искусства, где я буду выставлять напоказ эстетику. Ну… Вот мы живем в таком огромном городе, а не замечаем мелких деталей, например, пение птиц. Вот сейчас я наложу фильтр на видео и напомню людям о том, как чирикают воробьи. Ведь красиво, правда?

– Правда, – невольно соглашаюсь я, даже не смея подумать, что странная идея настолько для нее важна, как для меня важны свечи.

– Ты же веришь в меня? Для меня это очень важно.