Пол и характер

Эта теория признает истеричной женщину, которая в пассивности своей как бы воспринимает весь комплекс мужских и общественных оценок – вместо того чтобы отдаться чувственной природе своей. Противоположностью истерички была бы непокорная женщина. Истеричная женщина становится истеричной в зависимости от своей подчиняемости; она представляет абсолютный тип служанки, причем противоположностью такой женщине (которой в действительности нет) была бы мегера. Это основное разграничение женщин. Служанка служит, мегера властвует. Такие же типы имеются и среди мужчин – слуги и мегеры-мужчины, например полицейские. Интересно при этом, что свое половое дополнение полицейские по большей части находят в служанке.

Служанкой нужно родиться, и к типу ее относится множество женщин, достаточно богатых, чтобы никогда не занимать такого положения. Привожу банальный пример: истеричная женщина спрашивает мужа, что бы сварить ей, тогда как мегера никогда не сделает этого.

Выводы этой теории вполне подтверждаются опытом. Так, например, Ксантиппа, не имеющая почти ничего общего с истеричкой, злобу свою (тоже сводящуюся к половой неудовлетворенности) вымещает на других, а не как истеричка – на самой себе. Мегера «презирает» других, истеричка же – себя. Все мучительные переживания мегеры отзываются на других, и слезы ее не менее частые, чем у истерички, обращены на других, но раба хнычет и одна, хотя одинокой она и не может быть, ибо одиночество и нравственность – тождественны, являясь условием истинного интимного отношения к другим, общения с людьми. Мегера не в состоянии выносить одиночества, ей необходимо излить свой гнев на кого-нибудь, тогда как истеричка вымещает все на себе. Мегера лжет нагло, но не сознает этого, так как по природе своей она всегда считает себя правой, и человека, противоречащего ей, она, не задумываясь, посыпает бранью. Служанка покорно исполняет требование истины, чуждое ей по природе, – лживость рабского подчинения ее сказывается в истерии, то есть в борьбе с ее угнетенным половым желанием.

Если, вопреки XI главе, можно было бы предположить, что женщина-служанка способна к любви, то любовь такой женщины представляет собою не что иное, как процесс духовного воздействия со стороны определенного мужчины, что и возможно только по отношению к истеричкам. К настоящей любви она не может иметь никакого отношения. Стыдливость такой женщины выражается также в принадлежности ее одному мужчине, и только таким образом происходит ее отдаление от других мужчин.

Органическая лживость характеризует оба типа женщин, и вообще всех женщин. Неправильно утверждение, будто женщины лгут. Это заставляет предположить, что они способны когда-либо говорить правду, что искренность – проявление внутреннего вовне – представляет собой добродетель, к которой женщина вообще может быть причастна. Но надо уяснить себе, что женщина никогда за всю свою жизнь не бывает искренней, и это имеет место, даже когда она как истеричка рабски придерживается гетерономного требования истины и внешним образом говорит только правду.

Женщина может по заказу краснеть, смеяться, плакать и даже плохо выглядеть. Мегера может это сделать в своих собственных интересах, служанка же под принуждением, бессознательно тяготеющим над ней. Для такой лживости у мужчины не хватает органических и физиологических условий.

Надо предполагать, что со всеми другими качествами, которые превозносят в женщине, обстоит именно так, как с разоблачением ее чувства любви к истине. Говорят о женской стыдливости, самонаблюдательности, религиозности. Но женская стыдливость – исключительно «нарочитое», демонстративное отрицание и отвержение собственной нецеломудренности. Стыдливость женщины указывает на наличность у женщины истерии. Неистеричная женщина, абсолютная мегера, не покраснеет даже от заслуженного упрека мужчины. Зачатки истерии имеются у женщины там, где женщина краснеет под влиянием порицания мужчины. Но настоящей истеричкой нужно считать ту женщину, которая краснеет, будучи одна, так как тогда она всецело проникнута другим человеком, мужской оценкой.