Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.

Противъ этой господствующей немощи нашего времени, душевной холодности и умственной запальчивости, сердечной вялости и мысленной вседвижимости, разслабленной, себялюбивой изнженности, и напряженной діалектической мечтательности, — духовному пастырю возможны два способа врачеванія: или дйствовать прямо на сердце и, согрвая его живыми образами, возбуждая очевидными представленіями, увлекая теплыми изображеніями Божественнаго и Святаго, — такъ сказать, по слдамъ чувства, наводить мысль на путь спасенія; или дйствовать непосредственно на разумъ, строгимъ судомъ очистить истину отъ лжи, глубокомысленнымъ и яснымъ доводомъ разршить запутанное, обличить мнимое, прояснить темное, отрзать сомнительное, утвердить врное, устроить блуждающую мысль, такъ сказать, образумить ее, и потомъ уже, на предварительно утвержденномъ основаніи внутренняго

сознанія, назидать умственную и сердечную жизнь человка въ духовной нераздльности всхъ частныхъ его способностей.

Эти два противоположные способа дйствованія противъ двухъ коренныхъ недостатковъ нашего времени принадлежатъ, кажется, преимущественно двумъ великимъ современнымъ учителямъ нашей Церкви и составляютъ особенность характера ихъ духовнаго краснорчія, — не такъ, однакоже, чтобы одна особенность исключала другую, но такъ, что каждая вмщаетъ въ себ противоположную, какъ свою необходимую, но подчиненную силу.

Потому, если слово пр. Иннокентія (ибо теперь имемъ мы въ виду выразить наше мнніе исключительно о характер его краснорчія), если слово его, проникнутое живостію какъ бы непосредственнаго воззрнія на изображаемыя имъ событія, согртое приложеніемъ высшихъ истинъ къ очевидному и, такъ сказать, осязательному обозначенію нашей современной жизни, если оно и рдко касается вопросовъ догматическихъ, рдко стремится разршить сомннія мысленныя — то тмъ не мене, дйствуя прежде на чувство, оно не только не забываетъ умственнаго устроенія нашего современнаго многомыслія, но (что составляетъ особенность его краснорчія), не говоря о нихъ, самымъ способомъ сердечнаго возбужденія оно уже отвчаетъ на т умозрительные вопросы, на то утонченное раздвоеніе ума, которые составляютъ отличительный характеръ нашего вка. Читая пр. Иннокентія, вы чувствуете, что ему не безызвстны ваши мысленныя волненія; что вся гордость разумнаго развитія, вс хитросплетенія современной науки, не могутъ представить ему никакого новаго возраженія, еще незнакомаго его многотрудившейся мысли, еще непобжденнаго врою въ глубин внуренняго сознанія. Этимъ, кажется, объясняется всеобщее дйствіе его проповди, равно согрвающей сердце человка безграмотнаго и многоученаго: это теплое слово вры твердой, не безсознательной, но уже испытавшей упорную борьбу съ разумомъ, вры мыслящей и непобдимо прошедшей сквозь вс нападенія свтской мудрости, сквозь вс затрудненія оторвавшейся отъ неба науки.

Но, если справедливо сказанное нами, то неоспоримо и то, что произведенія пр. Иннокентія тмъ боле должны имть дйствіе, чмъ боле выражается въ нихъ замченная нами особенность его силы. Примняя же сказанное нами къ тмъ двумъ книгамъ, по поводу которыхъ мы начали это разсужденіе, мы сознаемся, что, не смотря на вс ихъ достоинства, не умли мы найти въ нихъ тхъ отличительныхъ качествъ, которыми согрты другія произведенія преосвященнаго. Признаемся также, что вина этому заключается не въ книгахъ, читанныхъ нами, но въ насъ, ихъ читавшихъ. Потому, мы не судимъ ихъ достоинства, только выражаемъ впечатлніе ихъ на насъ, зная притомъ, что для лучшей части читателей преосвященнаго впечатлніе это будетъ совершенно иное, ибо чмъ полне, чмъ выше раскрывается жизнь духовная въ человк, тмъ совершенне отлучается онъ отъ минутныхъ волненій времени, тмъ мене нуждается въ новомъ, въ еще несказанномъ, въ современномъ, и тмъ боле смысла получаютъ въ глазахъ его истины вчныя, хотя всмъ извстныя, но всегда новыя для его благочестиваго вниманія, истины душеполезныя, святыя, во всякое время равно принадлежащія святой Церкви, и теперь ясно и врно повторенныя ея знаменитымъ пастыремъ.

О воспитаніи дтей въ дух Христіанскаго благочестія.

Москва. Тип. Авг. Семена.

Эта книга, передланная съ Нмецкаго, заключаетъ въ себ весьма много полезныхъ наставленій, сказанныхъ хорошимъ, чистымъ и правильнымъ языкомъ. Вроятно, это только введетъ въ боле полное изложеніе науки воспитанія; ибо общія истины, выраженныя здсь, тогда только получатъ настоящую цну, когда будутъ соединены съ замчаніями практическими, могущими указать путь къ достиженію цли, здсь обозначенной. Лучшее средство — сдлать хорошій совтъ небезполезнымъ, заключается въ томъ, чтобы дать возможность его исполнить.

Фаустъ, трагедія, соч. Гёте. Переводъ первой и изложеніе второй части. Ж. Вронченко. 1844 г. Въ привил. тип. Фишера. С.-Петербургъ.