Полное собрание творений. Том I. Трактаты и гимны

Для людей, способных чувствовать стиль в науках, значимыми оказываются многие «мелочи»: чего, скажем, стоит чисто стоическое учение о том, что обитающие в воздухе демоны питаются запахом жертв[899]? (Учение, которое разделяли, между прочим, также Минуций Феликс, св. Макарий, блж. Иероним... и которое в I в. н.э. как один из специфически стоических догматов подверг сокрушительной критике Плутарх Херонейский[900].) Конечно, у Оригена на это учение накладывается и чисто ветхозаветный мотив – «идолы суть демоны»

[901]; но ветхозаветна здесь только отрицательная оценка, само же представление о такого рода божественности изваяний является непреходящим достоянием всех без исключения семитических религий; так что когда араб Ямвлих философски обосновывает теургию, а лакедемонец Синезий философски же ее отвергает, – и один, и другой действуют не как люди, обусловленные разными степенями умственного или культурного развития, но как представителя разных культурно-исторических общностей, каждая из которых имеет свое основание и свою судьбу. Совершенно ясно, что Оригенова вера в магическое значение имен-фонем, каждая из которых призывает строго своего ангела или демона, почему собственно и нельзя называть высшее существо Зевсом или Юпитером[902] – мысль, дикая для любого из эллинов – коренится в той же семитической среде, где со времен древнего Вавилона и вплоть до средневекового иудейства исправно фиксируются каталоги всевозможных демонов и правила работы с именами. Не менее характерными видятся, скажем, забавные представления о том, что муравьи были созданы, чтобы люди научились у них трудолюбию и тому подобная нравственная зоология, излагаема мыслителем в глл. 81–82 четвертой книги «Против Цельса»[903]

. До него этот мотив мы встречаем у Хрисиппа, считавшего, что клопы существуют для того, чтобы человек не спал слишком долго. Умеющий видеть повсюду находит у Оригена едва ли не прямые цитаты стоических авторов: «святым принадлежит всё»[904], «родственность всех разумных существ друг другу и Богу»[905], «никто из разумных не бывает злым»

[906] – что это, если не общеизвестные догматы стоической этики? А учение о золотом веке, коим начиналась история человечества[907], о периодических «очищениях», которые Бог производит с захиревшими космосами[908]

– разве это не перелицованная стоическая космология? Количество косвенных доказательств стоического (и шире – семитического) источника Оригенова богословия огромно, собирать их не имеет смысла. Значительно важнее и сложнее с опорой на тексты выделить системообразующие моменты этого учения.

Ключевым текстом для нас должна стать глава 99 четвертой книги «Против Цельса», в которой как в фокусе собраны основные мысли Оригена о мире.

1. Положению Цельса о том, что мир в целом и каждая вещь в нем не существует для чего-то в мире, но и мир в целом существует для себя, и каждая из вещей для мира в целом, – Ориген противопоставляет учение, согласно которому «все вещи созданы для человека и вообще для всякого разумного существа». Такое суждение возможно только в том случае, если сам мир считать бездушной и неразумной грудой, имеющей всякую разумность и одушевленность извне. Так что разумность и одушевленность окажутся принадлежащими к другому, нежели мир, роду. Назвать такой взгляд ни платоническим, ни эллинским вообще, никоим образом невозможно.