Полное собрание творений. Том I. Трактаты и гимны

18. Я прошел мимо того, как Геродот вначале выводит Креза невеждой и хвастуном, персонажем смешным во всех отношениях[974], а затем, когда тот попадает в плен, изображает его учителем и наставником Кира[975], несмотря на то что считает Кира превосходящим всех царей доблестью, великодушием и разумением. В Крезе же находит прекрасным лишь то, что тот славил богов многими и великими дарами, да даже и это он изображает как величайшее нечестье. Он говорит, что его [Креза] брат – Панталеонт – спорил с ним из-за царства еще при жизни их отца; и что когда Крез стал царем, он убил одного из вельмож – друга и соратника Панталеонта – сняв с него кожу на «чесальном гребне»[976], и отослал затем его имущество в качестве одного из даров богам

[977]. Он также говорил, что Деиок Мидиец, чья доблесть и справедливость стяжали ему царство, по природе таковым не был, но что когда он возлюбил тиранию, то приложил усилие к тому, чтобы приобрести славу человека справедливого[978].

19. Но оставим то, что он говорит о варварах; в сравнении со сказанным им об эллинах, там он – само великодушие. Здесь же он утверждает, что афиняне – как и другие ионяне – стыдятся этого имени, что они [не только] не желают называться ионянами, но [и прямо] избегают этого[979]; он утверждает, что те [из ионян], которые происходили из афинского Пританея и полагали себя наиболее благородными, рождали детей от варварских женщин, чьих отцов, детей и мужей они перерезали; и что по данной причине эти женщины сами установили закон, поклялись его исполнять и передавали своим дочерям: никогда не вкушать пищу со своими мужьями и не называть их по имени; он говорит, что сегодняшние милетяне происходят от этих женщин[980]

. И добавляет, что чистые ионяне – это те, кто собирается на Апатурии[981]; «это празднество, – говорит он, – устраивают все ионяне, кроме эфесцев и колофонян»[982]. Таким вот образом он отрицает заявление этих людей о своем благородстве.

20. Он говорит, что когда Пактий отступил от Кира, жители Ким и Митилены приготовились выдать человека «за некоторую мзду, точно не знаю, какую»[983] – отлично это у него выходит: с одной стороны, он не знает точно, что это была за мзда, а с другой – покрывает эллинский город таким срамом, как если бы ясно знал! «Хиосцы же, – говорит он, – когда Пактий к ним прибыл, силой вытащили его из святилища Афины Полиухос и выдали персам. Выдали же его хиосцы в обмен на Атарней»

[984]. Однако же Харон Лампсакский[985] – муж древний – в своем рассказе о Пактии не винит в этом ни митиленцев, ни хиосцев, но вот что у него буквально написано: «Когда Пактий узнал, что персидское войско приблизилось, он ударился в бегство сначала в Митилену, а затем на Хиос, где и был схвачен Киром»[986].

21. В своей третьей книге, описывая войну спартанцев против тирана Поликрата, Геродот говорит, что самосцы думали и говорили, будто спартанцы пошли в поход, чтобы отблагодарить самосцев за помощь Спарте в войне против мессенцев, возвратив тех граждан, что бежали и воевали против тирании. Но он же, однако, говорит, что спартанцы отрицают эту причину и говорят, будто пошли в поход не с целью прийти на помощь или освободить самосцев, но с тем чтобы отомстить им за похищение кратера, посланного спартанцами Крезу, а также панциря, подаренного им Амасисом[987]

. И это несмотря на то, что на тот момент нам неизвестно ни одного более человеколюбивого и тираноненавистнического города, чем Лакедемон! Ради каких таких панцирей и кратеров вышвырнули они Кипселидов из Коринфа и Амбракии[988] и Лигдамия из Наксоса[989], сыновей Писистрата из Афин, Эсхина из Сикиона, Симмаха из Фасоса, Авлиса их Фокеи, Аристогена из Милета[990], сломили мощь фессалийской аристократии, когда царь Левтихид уничтожил власть Аристомеда и Агелая[991]? Все это куда точнее описано в других источниках.

У Геродота же спартанцы оказываются мало того, что людьми порченными, да еще и крайними тупицами, если отвергают прекраснейшие и справедливейшие причины войны и соглашаются с тем, что напали на людей несчастных и обездоленных из злопамятства и малоумия.