Последняя капля сталактита (Триптих "Время драконов" часть 3)

— Конечно, оставалось ещё двое других — прокопанный Пищером с Мамонтом на заре их хождения в Ильи “исторически левый”, что по прошлой весне как-то очень своевременно перекрылся лёгкой глиняной пробкой; он вёл прямо в Четвёртый Подъезд, в Левую систему, и откопать его можно было за каких-то три-четыре выхода: главное было точно знать, куда копать,— но мы-то знали; так что, хоть скалу, нависавшую над ним, “профилактики ради” издырявили своими подрывными шпурами и практически разнесли в клочья “профессионалы из геологоразведки” — шансы вскрыть его оставались,—

— и был ещё один: “готовый для пользования в любой момент” наш с Керосином и Пищером, до поры заначенный в бочке.

: Как царь Гвидон. О котором никто, кроме нас, не знал.

— И это было, наверное, к лучшему.

Потому что не стоило теперь спешить открывать Ильи.

— Но тогда я ещё не думал об этом.

..: Мы стояли у края оцепления на берегу реки у уже расчищенного и готового к новому сезону катка и знаменитой проруби рядом — рядом с подрывниками и “представителем комедианта” в белом военном полушубке, а напротив — на другом берегу ВЗРЫВАЛИ НАШУ ЖИЗНЬ, НАШИ ИЛЬИ — и больше ничего нельзя было сделать.

: Мы и так сделали всё, что смогли.

— и я просто старался запомнить эту минуту: как незримую черту под всем, что было...

... ТУТ: ... НА ТОМ БЕРЕГУ:

СКАЛЯЩИЕСЯ ХАРИ Спасы по “Свечкам” — поиск тела Шкварина.

“СПАСАТЕЛЕЙ” Свечи Шагалу, наши легенды и трал — и реальная

ИХ ОДИНАКОВЫЕ подземная мистика,— такие зримые чудеса, что

СРИЖЕННЫЕ звали нас... Куда?.. Эксперимент Пищера — и его

ЗАТЫЛКИ финал: трагически-неизбежный в этой стране.

ИХ ОДИНАКОВЫЕ Но перед ним — удивительные, волшебные годы

КОМБЕЗЫ-ФОРМУ взлёта: Пи-программы, Университет, концерты,

ТРЁП МЕНТОВ В праздники,— Новый год, дни рожденья,— газеты

ОЦЕПЛЕНИИ: наши, стихи и песни,– весёлые записи и шаржи

ВОДКА-БАБЫ- в Журнале... Зелёная наивная война — и столь

И-СНОВА-ВОДКА мерзко кончающаяся Чёрная: победой, что по

И СПОКОЙНОЕ сути неотличима от поражения... А ещё —

ЛИЦО удивительное Подземное Одиночество,

ТОВАРИЩА торжественно-высоко-печальное и прекрасное

КОВАЛЕВСКОГО — в пламени свечи и звуках ‘J-M-J’ из маленьких

ПАРИИ колоночек плэера,— поиск и открытие новых

В ТОГДАШНЕМ ходов, гротов — и выходов; долгие наши споры

ГОРКОМЕ, в ночных доутренних посиделках под каменными

МАЛЬЧИКА сводами и песни под гитару... Такое изысканное

ДЛЯ БИТЬЯ —— украшение и оборудование жилых гротов,

И ТЕПЕРЬ расчистка “транспортных магистралей”

ПОЛНОВЛАСТНОГО и опасных мест,— наш фантастический

“ВЫБОРНОГО” Сумасшедший Барабанщик и не менее

ЕГО

ХОЗЯИНА. прекрасная Белая Колокольня...

— и неописуемая смена выражений на вытянувшихся харях “спасателей”, когда в момент расставания после всего т. Ковалевский Л. П. вдруг начинает со значением пожимать наши с Пищером руки, выражая надежду, что наше такое приятное во всех отношениях с ним знакомство будет продолжено у него сегодня вечером дома в более неофициальной и тёплой обстановке...

Ещё бы: ведь мы сегодня буквально ни за что спасли его дурацкую, никчемную жизнь. И Кресло — без которого он, естественно...

: Сильно исчезающая величина. В общечеловеческом смысле — против того же Пищера, что и без официальной должности в МОГИФКе — отнятой у него теми же “чёрными” — Человек.

— ТАК ЧТО ТЕПЕРЬ Т. КОВАЛЕВСКИЙ НАШ ДОЛЖНИК.

Однако это не повод брудершавкаться нынче вечером за его пайковым коммунистическим корытом. Сиречь, столом. Мы с Пищером — не Пальцев “со товарищи”.

— ДО СВИДАНИЯ,— говорю я ему на прощание. И со значением смотрю в глаза:

“МЫ ПОИМЁННО ВСПОМНИМ ВСЕХ, КТО ПОДНЯЛ РУКУ”.

... Что ж: та эпоха закончилась. Не мне судить, проиграли-ли мы её — и в чём были неправы. Но помните: “Какие здания могут пострадать, если власти будут взрывать вход в Ильинские каменоломни?..”

— Я это так ясно представляю себе... будто вижу наяву. Будто дальше всё происходит на самом деле: