Последний койот

— Я нашел место получше. Мне предложили должность пресс-секретаря окружного прокурора. Тогда им был Арно Конклин. Я принял это предложение. Там лучше платили, работа была поинтереснее, чем освещать криминальную хронику, ну и в целом больше перспектив.

— В каком смысле больше перспектив?

— Ну, в этом пункте я ошибался. Когда я шел на эту работу, я думал, что нас с Арно ждет блестящее будущее. Он был хорошим человеком. Я полагал, что в конечном итоге он окажется если не в сенате в Вашингтоне, то как минимум в кресле губернатора, ну и я вместе с ним, если буду за него держаться. Но судьба распорядилась иначе, так что все, чего мне удалось добиться, — это офис в Резеде с трещинами в стене, в которые задувает ветер. Но я не очень понимаю, почему это могло заинтересовать полицию…

— А что случилось с Конклином? Почему его планам не суждено было осуществиться?

— Ну, об этом мне доподлинно неизвестно. Я знаю только, что в шестьдесят восьмом он собирался баллотироваться на должность генерального прокурора, и эта должность была уже практически у него в кармане. А потом он вдруг просто… вышел из игры. Бросил политику и вернулся к юриспруденции. И представьте себе, не пошел в корпоративное право, где крутятся бешеные деньги, как делают все эти ребята, если уж решают заняться частной практикой. Нет, он открыл маленькую юридическую фирмочку, где был единственным работником. Я им восхищался. Насколько я слышал, процентов шестьдесят, если не больше, всех своих дел он вел на общественных началах. Большую часть времени работал забесплатно.

— Как будто пытался искупить тем самым какую-то вину или что-то в этом роде?

— Не знаю. Наверное.

— А почему он вышел из игры?

— Не знаю.

— Разве вы не входили в его ближний круг?

— Нет. У него не было ближнего круга. Он был близок только с одним человеком.

— С Гордоном Миттелом.

— Совершенно верно. Если хотите узнать, почему он не стал баллотироваться, спросите Гордона.

Только тут до Кима дошло, что это Босх первым упомянул в разговоре имя Миттела.

— Так вы из-за Гордона Миттела ко мне пришли?

— Позвольте я сначала задам вам все свои вопросы. Почему, по вашему мнению, Конклин не стал баллотироваться? Наверняка же у вас были какие-то соображения по этому поводу.

— Официально он вообще в гонке не участвовал, поэтому ему не пришлось делать никаких официальных заявлений о том, что он из нее выходит. Он просто не стал баллотироваться. Но слухи ходили, и самые разные.

— Например, какие?

— О, да самые дикие. Например, что он гей. И еще масса других. Что у него финансовые затруднения. Или что мафия пригрозила в случае победы его убить. Все в таком роде. Но все это были исключительно разговоры в кулуарах, не более.

— Он никогда не был женат?

— Насколько я знаю, нет. Но я лично никогда не замечал за ним ничего такого, что могло бы навести на мысль, что он гей.

Теперь лысина Кима блестела от пота. В комнате было тепло, но он почему-то упорно не желал снимать кардиган.

Босх стремительно переменил тему:

— Ладно, а теперь расскажите мне о гибели Джонни Фокса.

В глазах Кима за линзами очков промелькнуло странное выражение. В следующее мгновение оно исчезло, но Босху было этого достаточно.

— Кто это — Джонни Фокс?

— Бросьте, Монти, это все уже дело давнее. Никому не интересно, что вы тогда сделали. Мне просто нужно знать подоплеку этого дела. За этим, собственно, я к вам и приехал.

— Вы говорите о том периоде, когда я был репортером? Я написал множество заметок. Это было тридцать пять лет назад. Я был тогда совсем мальчишкой. Я не могу помнить все, о чем писал.

— Но Джонни Фокса вы помните. Он был вашим пропуском в блестящее будущее. Которое так и не наступило.

— Послушайте, что вы здесь делаете? Вы никакой не полицейский. Это Гордон вас подослал, да? Вы что, считаете, что столько лет спустя я…

Он умолк.

— Монти, я полицейский. И вам повезло, что я добрался до вас раньше Гордона. Что-то затевается. Возвращаются призраки прошлого. Вы читали в сегодняшних газетах про полицейского, которого нашли в багажнике его же собственной машины в Гриффит-Парке?

— Я видел в новостях. Какой-то полицейский начальник.

— Угу. Это был мой начальник. Он занимался расследованием пары старых дел. Одно из них было убийство Джонни Фокса. А потом его нашли в багажнике. Так что простите меня, если я веду себя не слишком вежливо, но мне нужно знать про Джонни Фокса. А вы писали о нем заметку. О его гибели. И так написали, что он у вас получился ну просто ангелом небесным. А потом вас взяли на работу в прокуратуру. Мне все равно, что вы сделали. Мне просто нужно знать, что именно.

— Мне грозит какая-то опасность?

Босх пожал плечами: мол, кто знает, да и какая разница?

— Если она вам грозит, мы можем вас защитить. Но если вы нам не поможете, мы не сможем помочь вам. Вы же понимаете, как это работает.

— Боже мой! Я так и знал! А что это за второе дело, которым он занимался?

— Дело одной из девушек Джонни, которую убили за год до него. Ее звали Марджори Лоуи.