Образы любимые, что сердце перетрогало,Измололись жерновом, потеряли связь.Я с руки взволнованной отпускаю сокола,Я застыл, Восходу алому дивясь…Вот он стаю гонит, высоко заброшенный.Знал я этих томных, лживых лебедей!Старая лебедка падает, подкошена,Мертвая покоится на груди моей.Выше взмыл стремительный, тучами овеянный.С птицей-Рок схватился. Птица-Рок страшит…Побеждай, о сокол, сердцем возлелеянный,Кровью лучшей вспоенный – кровных обид!И глаза смежаются, солнцем ослепленные…Там под жгучим оком вершится бой!И завяло сердце, мукой пораженное,И маню заступника – мертвой рукой.
УЕДИНЕННЫЙ ДОЛ. ВТОРАЯ КНИГА СТИХОВ. (М.: Мусагет, 1914)
ДАЛЕКИЙ БРЕГ
Далекий, вожделенный брег!
Пушкин
I. МЕДАЛЬОНЫ. Цикл сонетов
1. Святой Франциск
Когда я пал так безнадежно низко,Что взор Христа страшуся повстречать, –Хочу рукой слабеющей достатьДо ризы бедной нежного Франциска.Так тленный глаз от солнечного дискаК его лучам спешит перебежать;Когда – в разлуке – милой не обнять,Так сладостна – любовная записка.Друг нищих душ, о младший брат Христов,Ты не забыл ни пташек, ни волков,Скитаясь меж бездомных лаззарони;И даже злую плоть, что распинал,В предсмертный час улыбкой ты ласкал,Соединив пронзенные ладони.
2. Мильтон
Как сладко грезить мне, что, вспенив море,Я посещу туманный Альбион,Где состязались мудро виг и тори,И даже бури ведали закон!Мечтать в ночи о важном разговореВестминстерских часов, – услыша звон, –И о гробнице в лавровом уборе,Где имя гордое прочту: Мильтон.А ниже: Бард, или еще: Свобода.И ясен мир заморского народа,И как приближен дальний этот край!Бестрепетный, железный пуританин,Я верую в твой возвращенный рай ,Где даже дух твой – вечный Англичанин.
3. Паскаль
На лоб твой геометра полагаяВенок из терний, – вещую печаль,Смиряясь, умирил ты, Блэз Паскаль!Пусть бездны зев грозит тебе, зияя, –Пронзенная Десница всеблагаяКоснулась глаз твоих, и дальний ГральПровидел ты и лобызал скрижаль,Еще горящую огнем Синая.А в час отдохновений и победВручал тебе свой циркуль Архимед,И дух живил предвечный Архитектор;Склонясь к листу, ты числил и чертил,Но под пером твоим малейший секторО таинстве распятий говорил.