Поступь хаоса

– А у нас на корабле был совсем другой проповедник. Отец Марк. Добрый и веселый, он каждого уверял, что все в итоге будет хорошо.

Я фыркаю:

– Нет, Аарон вообще не такой. Он без конца твердил: «Господь все слышит» и «Если падет один, падут все». Как будто только этого и ждал.

– Я тоже слышала от него эти слова. – Виола обхватывает себя руками.

Песня по-прежнему окутывает нас теплым потоком.

Я поворачиваюсь к Виоле:

– Он… он тебе ничего плохого не сделал? Там, на болоте?

Девочка снова качает головой и вздыхает:

– Только орал и вопил. Тоже проповедовал, наверное. Когда я убегала, он бежал следом и опять принимался за свое, а я плакала и просила помочь, но он как будто не слышал, только говорил и говорил, а я видела в его Шуме себя, хотя и не знала тогда, что такое Шум. Мне еще никогда не было так страшно, даже когда наш корабль разбился.

Мы оба смотрим на солнце.

– «Если падет один, падут все», – повторяет Виола. – Что это значит?

Ответа я, оказывается, не знаю, поэтому просто молчу, и мы снова погружаемся в звериную песню и даем ей нас увлечь.

Здесь

и сейчас.

Мы только здесь – больше нигде.

Проходит час – а может, неделя или несколько секунд, – поток зверей начинает редеть, и вскоре мы выходим из стада. Манчи спрыгивает с телеги. Мы едем медленно, так что он не отстает. Вставать очень не хочется, лежал бы так и лежал…

– Чудо какое, – тихо выдыхает Виола, потому что песня уже начинает стихать вдали. – Я даже забыла, что у меня болят ноги.

– Ага.

– Что это за звери?

– Огромные штуки, – говорит Уилф, не оборачиваясь. – Просто штуки.

Мы с Виолой переглядываемся: мы оба забыли о его существовании.

Интересно, много он слышал?

– А штуки как-нибудь называются? – спрашивает Виола, опять изображая его говор.

– Конечно! – отвечает Уилф, давая своим быкам чуть больше свободы, поскольку мы уже вышли из стада. – Антафанты, полевые слоны… да полно названий-то! Я их штуками называю, и все дела.

– Штуки, – говорит Виола.

– Штуки, – пробую и я.

Уилф оборачивается к нам:

– Значится, из Фарбранча оба будете?

– Ага, сэр, – отвечает Виола, кинув на меня быстрый взгляд.

Уилф кивает:

– Армию видали?

Мой Шум громко взрывается, но Уилф опять ничего не замечает. Виола обеспокоенно смотрит на меня.

– Что это за армия, Уилф, не знаешь? – спрашивает Виола. От волнения у нее выходит не очень похоже.

– Армия проклятого города, – спокойно отвечает Уилф, как будто мы об урожае разговариваем. – Болотная армия. Идет и растет, идет и растет… Видали ее?

– А что ты слыхал про эту армию, Уилф?

– Много чего. Каких только слухов не ходит, люди всякое болтают. Так вы видали их, нет?

Я качаю головой, но Виола говорит:

– Да, видали.

Уилф снова оглядывается:

– Здоровая?

– Очень, – серьезно отвечает Виола. – Ты лучше готовься, Уилф. Опасное это дело. Предупреди Брокли-хиллз.

– Брокли-фоллз, – поправляет ее Уилф.

– Надо их предупредить, ясно?

Улиф начинает издавать какие-то странные звуки, и до нас понемногу доходит, что это смех.

– Кто ж станет слушать старого Уилфа? – говорит он самому себе и опять подстегивает быков.

У нас уходит почти весь день на то, чтобы добраться до другого края долины. В бинокль мы с Виолой видим, что стадо зверей по-прежнему идет через нее – с юга на север – и нет ему ни конца ни края. Уилф больше ничего не говорит об армии. Мы с Виолой стараемся вообще не разговаривать, чтобы не ляпнуть лишнего. К тому же мне так трудно уследить за собственным Шумом, что это отнимает все мои силы и внимание. Манчи бежит за телегой, обнюхивая каждый цветок и то и дело задирая лапу.

Когда солнце наконец начинает садиться, телега со скрипом останавливается.

– Брокли-фоллз, – сообщает Уилф, кивая в сторону, где река срывается вниз с небольшого утеса.

Вокруг пруда у подножия водопада расположились пятнадцать – двадцать зданий. От нашей дороги отходит небольшая проселочная, которая ведет прямо к деревне.

– Ну тут мы и сойдем, – говорит Виола.

Мы спрыгиваем на землю и забираем из телеги свои вещи.

– Так и думал, – отвечает Уилф, поглядывая на нас через плечо.

– Спасибо, Уилф!

– Всегда пожалуйста, – говорит он, глядя вдаль. – Вы б лучше укрылись, пока не поздно. Скоро дождь пойдет.

Мы с Виолой невольно задираем головы кверху. На небе ни облачка.

– Во-во, – говорит Уилф. – Никто Уилфа не слушает.

Виола заглядывает ему в глаза и начинает говорить своим голосом, пытаясь как можно ясней донести свою мысль:

– Предупреди их, Уилф. Пожалуйста! Сюда действительно идет армия, и люди должны подготовиться.

Уилф в ответ только мычит, подстегивает быков и сворачивает в сторону Брокли-фоллз. Даже не оглядывается ни разу!

Несколько минут мы смотрим ему вслед, а потом возвращаемся на свою дорогу.

– О-о, – стонет Виола, на ходу разминая ноги.

– Знаю. Мои тоже болят.

– Думаешь, он был прав? – спрашивает Виола.

– Насчет чего?

– Насчет того, что армия увеличивается. – Она снова изображает его говор: – Идет и растет, идет и растет.

– Слушай, как тебе это удается? Ты ведь не местная!

Виола пожимает плечами: