Поцеловать небеса. Книга 1

По большому счету она была абсолютно права, но у нас с Розгиным, неожиданно для всех, случилась настоящая страсть, препятствовать которой становилось все труднее. А сколько за это время мы выпили «Мартини»!

И вот однажды, когда Иванова была занята в проведении наисложнейшего спектакля, Розгин пригласил меня к себе.

– Петровна, Ольга сегодня не вернется домой. Она сказала, что будет у дочери. Поехали ко мне, музыку послушаем, шампанского попьем?

– Поехали, – не раздумывая, ответила я.

Этот вечер и эта ночь остались в моей памяти как две стороны одной заслуженной медали.

Мы очень боялись, что Ольга все же вернется, и этот страх добавлял невероятной остроты нашим общим ощущениям. Мы немного выпили, много и жадно говорили, слушали музыку, а потом Алик любил меня. Он делал это так сладко и нежно, что мне хотелось плакать от счастья и от зависти к Ивановой. Теперь было ясно, отчего она так в него вцепилась…

– Скажи, а с Ивановой ты тоже так мил? – изумленно спросила я.

– Нет, не так. Я испытываю к тебе совсем другие чувства. Это как шок. Мне очень хорошо. А тебе?

– Мне тоже, – честно и скупо ответила я.

Глава 41

Проницательная начальница осветительного цеха областного драматического театра знала обо всем еще до того, как ее пальцы нервно коснулись первого микшера на пульте. Ольга интуитивно просчитывала каждый шаг своего предсказуемого молодого мужа. После спектакля, доведенного до конца неимоверным усилием воли, она спокойно выключила свет, медленно прошла к выходу, жестом пригласила за собой Парину и Коленьку, и они отправились по нашему следу, выпив предварительно бутылку водки в соседнем скверике. Ни к какой дочери Оленька не собиралась, она просто ввела нас в дешевое заблуждение. Я и Алик полулежали на пушистом ковре, прямо перед нами горела свеча, рядом стояла бутылка изысканного шампанского. Мы слушали «Скорпионз», беседовали о высоких, очень высоких материях, когда раздался долгожданный звонок в дверь.

– Это она? – тихо спросила я.

– Да… – тоскливо ответил Алик.

– И что делать?

– Ничего, мы ей не откроем. У нее нет ключей от верхнего замка.

– Но, как же я теперь выйду?

– Она уйдет, не будет же она всю ночь в подъезде сидеть?

– Куда уйдет? Она же здесь живет…

– Не совсем так. Здесь живу я и моя мама, которая сейчас у родственников. У нее есть своя квартира, куда она сегодня и собиралась. Она здесь постольку поскольку…

– Алик, мне страшно… – прошептала я. – Мне трудно обманывать ее. В это время в дверь принялись стучать с такой силой, что ключи могли уже и не понадобиться. Дверь в квартиру была хоть и прочной, но не железной.

– Я знаю, ты там с ней! Открой! Окрой, хуже будет!!! – орала пьяная Оленька, будоража соседей.

– Слушай такая маленькая, а такая настырная!

– Да, она умеет добиваться своего, – улыбнулся Алик.

Мы ползком пробрались в коридор и приникли к дверному глазку. Моя оппозиция раскинула лагерь прямо на лестничной площадке. К Розгину у этой группы не могло быть, да и не было никаких вопросов. Они прибыли по мою душу.

Картина более напоминала ужин туристов, чем поздний визит Оленьки к себе домой. Ребята присели на ступеньки, выложили на бетонный пол целый ассортимент закусок к пиву, не спеша разливали пенный напиток в пластиковые стаканчики и обсуждали план проникновения в квартиру.

– Да здесь целый отряд! Алик, как я выйду отсюда??? Неужели придется прыгать с седьмого этажа?

– Не бойся, со мной тебя никто не тронет. Как бы там ни было, вся эта каша из-за меня.

Я с уважением посмотрела на Алика. Сейчас он был похож на маленького бойцового петушка: лохматый, нахохленный, смелый и злой на свою неугомонную женушку. Что и говорить, они были идеальной парой.

Настроение было испорчено безвозвратно. Сразу стали бессмысленными и свечи, и бокалы, и очаровательные баллады, продолжавшие звучать в глубине квартиры.

– Алик, ты с соседями в ладу? Давай я к ним на балкон переберусь, а ты Ольгу впустишь. Пусть убедится, что меня здесь нет.

– Петровна, ты с ума сошла? У меня балкон застекленный, этаж седьмой! И время уже за полночь! Куда ты собралась? Сиди со мной до победного…

И мы сидели. Вот только когда он наступит, этот «победный»? Когда в лагере противников закончилось пиво, они покинули подъезд. Обессиленные, обиженные, оскорбленные нашим невниманием, они немного потоптались под окнами, выкрикивая неприличное, и направились в соседний дом.

– Куда это они? – в ужасе спросила я Розгина.

– Слушай, совсем забыл, здесь живет наш с Ивановой общий друг. Они вполне могут «зависнуть» там до утра… Давай я тебя сейчас на такси посажу? Пока их не видно… Кто знает, что они задумали?

– Давай! – с облегчением согласилась я.

Через десять минут мы уже стояли на обочине, пытаясь остановить любое транспортное средство. И нам это удалось, я сумела скрыться незамеченной и остаться дамой «инкогнито».

Слухи о наших отношениях медленно поползли по закулисью, воспарили наверх, к Лисовскому, удавкой обвили световой цех, окутали сизой дымкой гримерки актеров. Надо было что-то делать. Опровергать или соглашаться. Но мы упрямо молчали.