Повседневная жизнь Большого театра от Федора Шаляпина до Майи Плисецкой

— Если матери нельзя жить в Москве, я тоже уеду.

— И вам не жалко бросить Большой театр?

— Конечно, жалко! Но что же делать? Я прежде всего человек.

— Это делает вам честь. Но не беспокойтесь. Идите домой, я желаю вам всего доброго, все будет в порядке.

Случилось чудо — мать Петрова попросили зайти в отделение милиции за новым паспортом, так она и жила с сыном.

А что должен был чувствовать певец, выступая перед Сталиным и помня свою последнюю встречу с отцом в Бутырской тюрьме: «Отец мой был очень добрый, приветливый человек, чересчур, быть может, ласковый и внимательный по отношению к нам, детям и к своей жене, и вместе с тем человек волевой, сильный, атлетического сложения. И не случайно он в молодые годы служил в гренадерском полку. Когда же мы увидели этого изможденного, усталого старика, с глазами, полными слез, то поняли, что́ пережил наш отец в тюрьме. Сначала мы все смотрели друг на друга и молчали. Отец старался сдержать рыдания, но это ему не удалось, и, словно задыхаясь, он произнес: “Дети мои!.. Я ни в чем не виноват!.. Не верьте ничему!..” Потом, после паузы он добавил: “Меня пытали. А ведь после такого подпишешь что угодно”. Отцу было предъявлено обвинение, что он имел связь с иностранцами, и он получил пять лет ссылки в Сибирь. Отец комментировал это так: “Ведь я инженер-теплотехник. Всю жизнь вожусь с канализационными и водопроводными трубами. Выходит, через них я и установил связь с иностранцами”». Во время последнего свидания с родными отец Петрова сказал, что у него нет больше сил так жить и что во время этапирования в лагерь он инсценирует побег, чтобы его застрелили конвоиры. Так и случилось.

Фамилия Петров, между прочим, довольно распространена среди певцов и, в частности, басов. Был Осип Афанасьевич Петров, затем Василий Родионович Петров, солист Большого театра в 1902–1937 годах (дед пианиста Николая Арнольдовича Петрова). Так что третий Петров — Иван Иванович — украсил фамилию и стал прославленным певцом, выступал на сцене Большого 27 лет, до 1970 года. Занятно, что пианист Николай Петров как-то посетовал, мол, негоже было брать Ивану Петрову эту фамилию. Но ведь и сам пианист должен был носить другую фамилию, ибо с настоящей, по отцу (Феркельман), как он признавался, музыкальной карьеры бы просто не сделал. Хотя делали карьеру в СССР и не с такими фамилиями[63].

Трудным был путь к получению Ленинской премии Ирины Архиповой. В воспоминаниях заведующего оперной труппой Анатолия Орфенова удалось отыскать малоизвестный факт — в сезоне 1963/64 года певицу выдвинули на соискание этой премии, что ей во многом повредило: «Все стали завидовать, говорить, что она этого недостойна (как будто она сама себя выставила!). И вот ее дотравмировали до того, что она стала недопевать или вовсе отказываться от спектаклей. Первый раз это было с Кармен. Она плохо почувствовала себя еще днем, но решила, что спектакль допоет. Придя в театр, стала распеваться, а голос все хуже и хуже звучит! И вот без четверти шесть (а спектакли в этом сезоне мы начинали в половине седьмого) доктор Борисовский констатирует, что Архипова петь не может! Вторая исполнительница Кармен Авдеева больна и тоже петь не может. Я сразу же предложил взять Зинаиду Тахтарову, которая в дни своей работы в театре в 1957–1958 годах часто пела Кармен. Оставалось только найти ее и успеть загримировать. Срочно бегу к телефону, говорю: “Зина, нужно сейчас петь Кармен”. Она отвечает “хорошо” и летит на такси в театр. Спектакль задержали на 20 минут, и прошел он с большим успехом. Но в театр Тахтарову все же не вернули — считали ее пение и сценическое поведение вульгарным, не соответствующим высоким требованиям Большого театра».

Вот как интересно получается — для срочной замены Архиповой певица Тахтарова (ранее уволенная из театра) оказалась просто необходимой, а чтобы дальше петь на сцене театра — вульгарной. Где же логика? Да все та же, что и в 1930-х годах. В итоге Ирина Константиновна получила Ленинскую премию только в 1978 году за исполнение партий Азучены и Любавы. К тому времени Вишневская уже покинула Большой театр, открыв дорогу к присвоению этой премии оставшимся артистам — Галина Павловна не раз отмечала, что по своему положению стояла первой на получение этой высшей награды. Откровение энергичной певицы заставляет нас задуматься об истинных причинах, по которым Архипова не смогла получить премию в 1960-х годах.