Правда зеркала

Вихтих спал и видел во сне холодное пиво, теплых женщин, пуховые подушки и горячую ванну. Старик смотрел на него с отвращением, назвал его слабым, говорил, что он мягкий, как одна из этих подушек. Резкие голоса, гневные и угрожающие, разбудили его, развеяв все сладкие виденья.

Он со стоном потянулся, приоткрыл глаз и увидел Опферламм с обнаженным мечом напротив Лебендих. Большая фехтовальщица выглядела более бледной, чем помнилось ему, как будто потеряла много крови. Лебендих свои мечи еще не обнажила, но руки уже сжимали рукояти, а по глазам мечницы было ясно, что жить его юной ученице остается пару ударов сердца. Лебендих заметила, что Вихтих проснулся, и на лице ее появилось выражение, которое ему очень не понравилось.

– Поднимайся, – сказала она.

Вихтих не шевельнулся и улыбнулся своей лучшей улыбкой.

Никакого воздействия она на большую мечницу не оказала.

Он неторопливо поднялся и потянулся. Меч из ножен пока что не доставал.

– Так ты жива, – сказал он. – Очень рад снова тебя видеть.

Он демонстративно осмотрел ее.

– Хотя ты выглядишь так, как будто дорога приключений, которой ты идешь, закладывает очень уж крутые виражи. Может, тебе стоило вернуться в родное захолустье?

Она осмотрела его раны, но никак их не прокомментировала. Парные мечи со свистом вышли из одинаковых ножен.

– Пора узнать, кто на самом деле лучший.

– Нет, – ответил он. – Мы уже знаем.

– Ты знаешь эту женщину? – спросила Опферламм, пятясь.

– Конечно. Это Лебендих Дурхдахтер, фехтовальщица, раньше она жила в Найдрихе. Я собирался убить ее, но сука-клептик успела первой.

Лебендих начала обходить его сбоку. Глаза ее блестели.

– Помнится мне, ты таким уродливым не был.

«Сука».

Она знала, как причинить ему боль.

– Грубиянка.

«Да ты и сама-то выглядишь не очень».

– Ты выглядишь так, будто тебя хорошенько поколотили, – она выплюнула последнее слово.

– Как мило. Прекрасная попытка. Я был ранен, но бой-то выиграл, вот что это значит, согласись.

Опферламм сделала шаг так, чтобы оказаться между Лебендих и своим учителем.

– Он убил человек пять мечников в Унбраухбаре, и при этом был пьян в стельку. На ногах не стоял.

– Ну, – сказала Лебендих, – сейчас он твердо стоит на ногах. Пошли выйдем?

«Выйдем? Она что, рехнулась?»

– Я только начал подсыхать, – сказал Вихтих. – Но ты выходи и жди меня.

Может, дракон ее там съест.

– Мы можем сразиться здесь, – сказала она.

Она, конечно, не выглядела свежей и отдохнувшей, но явно была полна нетерпеливой готовности к схватке. Вихтих же чувствовал себя столетним стариком, несколько дней назад его пытали, а в последующие дни несколько раз вдобавок поразили клинком. Он, несомненно, победит, но ему совсем не хотелось снова ощутить сталь, входящую в его плоть.

– Вы с ума сошли? – спросила Опферламм. – Там же…

– Конечно, – ответил Вихтих, мысленно выругавшись.

Он не мог проявить слабость на глазах у своей ученицы, не мог отступить.

– Ты вся мокрая, – сказал он Лебендих. – Может, хочешь сначала обсохнуть?

А ему, может, удастся пырнуть большую суку ножом, когда она зазевается.

– Нет. – Она осмотрела его, уделив особое внимание размазанной по нему окровавленной требухе. – Чья это кровь?

– Это… – начала Опферламм.

– Не моя, – закончил Вихтих. – Я убил несколько человек, и это получилось немного… – Он подмигнул: – Грязно.

Вихтих положил правую руку на навершие меча. Боги, как же ему хотелось, чтобы у него был второй меч. И вторая рука. Взявшись за оружие, он замолчал. А где Штелен? Могла ли Лебендих оказаться здесь без нее? Клептик, должно быть, взяла с собой мечницу, когда выбралась из Послесмертия. Вихтих тут же понял, что произошло. Штелен увлеклась очередной яркой безделушкой – она никогда не могла сконцентрироваться на чем-то большем, – ослабила бдительность, а Лебендих к тому моменту поняла, что после возвращения в мир живых Кредо Воина больше не связывает ее и не заставляет повиноваться отвратительной клептик. И, конечно, Лебендих убила Штелен.

Вихтих обнажил меч.

– Она вернула тебя к жизни, а ты убила ее. Сука неблагодарная.

– Что? Я…

– Отойди, – прорычал Вихтих на Опферламм, и девушка шарахнулась в сторону.

Вихтих двинулся на Лебендих.

– Она ценила тебя, а ты всадила ей нож в спину.

Он убьет мечницу. Штелен могла быть кровожадным клептиком, но она была его другом и заслуживала лучшего, чем Лебендих вообще могла ей предложить.

– Пора сделать то, что я должен был сделать еще в Найдрихе.

Лебендих в изумлении покачала головой.

– Ты – идиот.

Она взмахнула мечами – они описали изящные, завораживающие дуги в воздухе – и пошла на Вихтиха. Она очень хорошо двигалась; Лебендих была удивительной гибкой для своих размеров. Равновесие она держала идеально.

Вихтих, припадая на одну ногу, повернулся, не давая ей зайти с фланга. Рана на месте отрубленного мизинца болезненно дергала. Лицо у него горело, щеки раскраснелись, а каждый раз, когда он пытался нахально ухмыльнуться, шрам стягивал губу.

– Опферламм, – сказал он. – Присмотри за дверью.

Глава сорок первая