Правила Мерджа

Сергей Николаевич, погруженный в размышления, пропустил начало этого безобразного эксцесса, которого он совсем не ожидал, но понимая, чем это может закончиться, вынужден был вступиться. Несмотря на возраст, сноровка и точность выбора тактики его действий были безупречны. Прижавшись к спинке дивана, на котором он сидел рядом со своим незадачливым зятем, старый особист уперся обеими ногами в грудь нападавшего и резким движением отбросил Чекаря назад. Оказавшись между ними, он раскинул в сторону свои костистые руки и, сделав пол-оборота, развел сцепившихся по сторонам. Сердце папы ликовало: из-за его доченьки только что чуть было не произошло смертоубийство! Все как-то сразу успокоились. Рома отошел к окну, недовольно отряхивая рубашку и пиджак от следов ботинок Сергея Николаевича, Вилен, не ожидавший, что так легко отделается, пытался сохранить важность, демонстрируя всем своим видом мужественное хладнокровие. «Разве можно обижаться на сорвавшуюся с цепи собаку?» – крутилось невысказанным у него в голове. Кольцов в приподнятом настроении отправился к буфету налить себе еще пару капель коньяка.

– Мне кажется, пришло время познакомиться с нашим милым другом, ты так не считаешь? – обратился он к Роману. Не дожидаясь ответа, перевел взгляд на Вилена и сказал, обращаясь уже к тому: – Набери Феликса, мне кажется, нам есть о чем потолковать.

– Я не могу предать друга, вам, наверное, сложно это понять, мы с ним одно целое, и мне проще погибнуть, чем сделать то, о чем вы так бестактно меня просите… – он хотел говорить еще, но Кольцов перебил его:

– Не надо нам втирать мифы про Кастора и Полидевка. Если бы все было так просто, ты не выложил бы все моей дочери, ты же не идиот и понимал, что она расскажет мне немедленно, как только представится возможность. Я скажу тебе больше: я прилетел сюда только из-за этих событий. Поэтому не валяй дурака. Где вы с ним встречались? Вызови его туда прямо сейчас.

– Феликс не отвечает со вчерашнего дня, я писал ему на почту, в ватсап, всюду, где когда-то была связь, – промямлил он, смирившись с неизбежностью.

– Дай свой айфон! – приказал Кольцов, не тратя время на комментарии. Номер, обозначенный как «Феликс» и помеченный красным сердечком, уже не просто не отвечал, но был заблокирован оператором. – Фирсова может знать, где он? – продолжил он расспрашивать Вилена.

– Ни он, ни она никогда не говорили друг о друге как о близких знакомых, я вообще считал его гостем ее мужа. Там какая-то история с Сальвадором Альенде и Луисом Корваланом, мне показалось, что они знакомы через старшее поколение.

– Добро, это мы проверим, – сказал вслух Кольцов, обращаясь больше к самому себе.

– Что мне теперь делать? – спросил Вилен, уже полностью сдавшийся на милость победителя.

– Умойся, оденься и иди спасать мир, или чем вы там в ООН занимаетесь. Наталья Сергеевна будет сообщать тебе мои поручения; и не груби ей от греха подальше, – сказал он, покосившись на Чекаря, очевидно, олицетворяющего тот «грех», контактов с которым следовало избегать.

Утренняя экспедиция закончилась относительно спокойно, почти без эксцессов.

Можно было вызывать свою машину из гаража. Пока они ждали «Роллс-Ройс», Кольцов скопировал все файлы с айфона зятя и сидел, рассматривая поляроидные снимки. Ехать с претензиями к Анне Павловне без весомых аргументов не имело смысла. Про барона и баронессу де^**** Вилен умолчал, хотя прекрасно знал о связи Феликса Кондори с этой аристократической парой. После того как его любовник исчез так неожиданно, он пожалел о своей откровенности с женой и сейчас не знал, как правильно себя вести и чего ожидать.

* * *

Доехав до «Рица» почти в полной тишине, обмениваясь только незначительными, не имевшими никакого отношения к делам фразами, Кольцов с Чекарем вышли из машины и решили перекусить в небольшом ресторанчике рядом с отелем. Кольцов заказал бутылку вина, но Рома пить отказался и без аппетита ковырялся вилкой в тарелке с «цезарем». Он был не в настроении. Наташа, о которой он вспоминал каждый день все прошедшие годы с момента их разлуки, не любила его. Никогда. Это было ясно как белый день. Она выбрала извращенного дипломата. «Ну и ладно, – решил он, – меня на Каме ждет Лена, приеду и женюсь на ней». Чекарь насадил на кончик вилки и внимательно разглядывал креветку, политую майонезом и всю в прилипших крошках хлеба и чеснока. Есть совсем расхотелось, и он положил ее обратно. Нет, Лена не то. Хорошая девчонка, но не то. Любовь к Наташе была как приговор. И пусть он прозвучал не в зале суда, обжаловать его было негде и некому. Захотелось умереть. «Ладно, я умею залечивать раны», – подумал Чекарь.

– Что-то ты перенервничал, я смотрю, – сказал наблюдавший за ним Кольцов.

– Да так, не выспался, акклиматизация, наверное.

– Прогуляемся для моциона? – спросил Кольцов, жестом прося у официанта чек.

Они пошли по набережной, теперь в другую сторону. Поравнявшись с отелем Four Seasons, Рома спросил:

– А почему не в этом отеле останавливаетесь? Он кажется мне покруче.