Читаем Правила социологического метода полностью

В итоге, пускай социальные науки все чаще ориентируются на социологию, во многом эта ориентация по-прежнему остается робкой и бессознательной. Мы считаем насущной задачей социологии уточнение ее содержания и метода, выделение сути и обретение большей осознанности. Социологическая идея должна глубже проникать в различные технологические дисциплины. Последние вполне могут стремиться к этому спонтанно, но их движение будет медленным и шатким. Если указанное условие удастся выполнить, концепция Конта перестанет быть простым интеллектуальным упражнением и превратится в реальность. Ведь единство области социального неспособно найти себе подходящее выражение лишь в нескольких общих философских формулах, бесконечно удаленных от фактов и подробных исследований. Такая идея должна опираться на механизм, основанием которого послужит совокупность различных, но прочно связанных наук, каждая из которых наделена чувством общности с прочими. Более того, мы можем предсказать, что эти науки, как только получится их организовать, воздадут философии сторицей за ее первоначальный вклад. Ибо из отношений, установленных между ними, родятся общие доктрины, которые сольются в сердце устроенного таким образом организма и станут предметом обновленной, возрожденной социальной философии, по определению позитивной и прогрессивной, как и сами науки, каковые она увенчает.

Обсуждение отношений этнографии и социологии (1907)

Из журнала Bulletin du Comite des travaux historiques et scientifiques. Section des sciences economiques et sociaies, 1907.

Рене Вормс[184] утверждает, что, согласно этимологии, этнология – это просто описание народов; социология же есть наука об обществах. Первая только собирает материал, а вторая, используя накопленные материалы, возводит конструкции. Первая анализирует, вторая синтезирует. Более того, этнология изучает лишь варварские и дикарские общества; социология ничуть не меньше по крайней мере интересуется обществами цивилизованными. Этнография погружена сугубо в настоящее, потому что человек описывает исключительно то, что видел своими глазами; социология, напротив, принимает во внимание прошлое. Из всего этого можно сделать вывод, что социология заимствует из этнографии часть фактов, которые далее уточняет, но этим и ограничивается. Насколько важна эта часть? Имеются основания сомневаться в ее ценности.

Этнография сослужила социологии немалую службу в период становления социологической науки. Так, исследования института семьи у более цивилизованных народов выявили множество форм брачного союза (андрогамия[185], классовый брак и т. д.), изучение которых оказалось чрезвычайно полезным для социологии и позволило расширить наши представления о семейной организации. Но сегодня складывается впечатление, что социология может добиться куда большего, исследуя современное состояние великих цивилизованных обществ Запада.

Изучение последних не только приносит больше практической пользы, но и обладает с научной точки зрения большим потенциалом: эти общества, будучи намного более сложными, обеспечивают нас богатством материала для исследований.

Сама их история, изучение предшествующих социальных форм в тех же географических областях сулит, быть может, больше выгод, нежели описание уцелевших отсталых племен: эти общества более совершенны по типу и явно более способны к достижению идеального состояния. Потому этнографические данные не должны считаться основным источником сведений для современной социологии.

Председатель благодарит Рене Вормса и отмечает, что сам он не намеревался высказываться по вопросу, обозначенному в программе, но, поскольку Вормс предложил и ему поделиться своим мнением, он полагает, что было бы невежливо отказаться от этой возможности.

Предельно ясно, что социологию не следует отождествлять с этнографией. Но лично ему [Дюркгейму] кажется невозможным сводить этнографию к чисто описательным исследованиям. Ведь фактически нет таких этнографических работ, которые не носили бы одновременно описательного и объяснительного характера. Если социология выходит за рамки этнографии, сама этнография, с другой стороны, является социологической наукой. Кроме того, слово «этнография» не имеет строгого общепринятого значения. Считается, что это дисциплина, предметом изучения которой являются нецивилизованные общества; но в таком случае определение выглядит крайне расплывчатым, ибо не существует человеческих обществ, напрочь лишенных признаков цивилизованности. Перед нами всего-навсего очередные научные рамки, которым, поскольку они созданы эмпирически, суждено в дальнейшем трансформироваться – по мере того как различные отрасли социологии станут отчетливее осознавать себя и свои прочные связи друг с другом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

1. Объективная диалектика.
1. Объективная диалектика.

МатериалистическаяДИАЛЕКТИКАв пяти томахПод общей редакцией Ф. В. Константинова, В. Г. МараховаЧлены редколлегии:Ф. Ф. Вяккерев, В. Г. Иванов, М. Я. Корнеев, В. П. Петленко, Н. В. Пилипенко, Д. И. Попов, В. П. Рожин, А. А. Федосеев, Б. А. Чагин, В. В. ШелягОбъективная диалектикатом 1Ответственный редактор тома Ф. Ф. ВяккеревРедакторы введения и первой части В. П. Бранский, В. В. ИльинРедакторы второй части Ф. Ф. Вяккерев, Б. В. АхлибининскийМОСКВА «МЫСЛЬ» 1981РЕДАКЦИИ ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫКнига написана авторским коллективом:предисловие — Ф. В. Константиновым, В. Г. Мараховым; введение: § 1, 3, 5 — В. П. Бранским; § 2 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, А. С. Карминым; § 4 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, А. С. Карминым; § 6 — В. П. Бранским, Г. М. Елфимовым; глава I: § 1 — В. В. Ильиным; § 2 — А. С. Карминым, В. И. Свидерским; глава II — В. П. Бранским; г л а в а III: § 1 — В. В. Ильиным; § 2 — С. Ш. Авалиани, Б. Т. Алексеевым, А. М. Мостепаненко, В. И. Свидерским; глава IV: § 1 — В. В. Ильиным, И. 3. Налетовым; § 2 — В. В. Ильиным; § 3 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным; § 4 — В. П. Бранским, В. В. Ильиным, Л. П. Шарыпиным; глава V: § 1 — Б. В. Ахлибининским, Ф. Ф. Вяккеревым; § 2 — А. С. Мамзиным, В. П. Рожиным; § 3 — Э. И. Колчинским; глава VI: § 1, 2, 4 — Б. В. Ахлибининским; § 3 — А. А. Корольковым; глава VII: § 1 — Ф. Ф. Вяккеревым; § 2 — Ф. Ф. Вяккеревым; В. Г. Мараховым; § 3 — Ф. Ф. Вяккеревым, Л. Н. Ляховой, В. А. Кайдаловым; глава VIII: § 1 — Ю. А. Хариным; § 2, 3, 4 — Р. В. Жердевым, А. М. Миклиным.

Александр Аркадьевич Корольков , Арнольд Михайлович Миклин , Виктор Васильевич Ильин , Фёдор Фёдорович Вяккерев , Юрий Андреевич Харин

Философия
Невидимая Хазария
Невидимая Хазария

Книга политолога Татьяны Грачёвой «Невидимая Хазария» для многих станет откровением, опрокидывающим устоявшиеся представления о современном мире большой политики и в определённом смысле – настоящей сенсацией.Впервые за многие десятилетия появляется столь простое по форме и глубокое по сути осмысление актуальнейших «запретных» тем не только в привычном для светского общества интеллектуальном измерении, но и в непривычном, духовно-религиозном сакральном контексте.Мир управляется религиозно и за большой политикой Запада стоят религиозные антихристианские силы – таково одно лишь из фундаментальных открытий автора, анализирующего мировую политику не только как политолог, но и как духовный аналитик.Россия в лице государства и светского общества оказалась совершенно не готовой и не способной адекватно реагировать на современные духовные вызовы внешних международных агрессоров, захвативших в России важные государственные позиции и ведущих настоящую войну против ее священной государственности.Прочитав книгу, понимаешь, что только триединый союз народа, армии и Церкви, скрепленный единством национальных традиций, способен сегодня повернуть вспять колесо российской истории, маховик которой активно раскручивается мировой закулисой.Возвращение России к своим православным традициям, к идеалам Святой Руси, тем не менее, представляет для мировых сил зла непреодолимую преграду. Ибо сам дух злобы, на котором стоит западная империя, уже побеждён и повержен в своей основе Иисусом Христом. И сегодня требуется только время, чтобы наш народ осознал, что наша победа в борьбе против любых сил, против любых глобализационных процессов предрешена, если с нами Бог. Если мы сделаем осознанный выбор именно в Его сторону, а не в сторону Его противников. «Ибо всякий, рождённый от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, вера наша» (1 Ин. 5:4).Книга Т. Грачёвой это наставление для воинов духа, имеющих мужественное сердце, ум, честь и достоинство, призыв отстоять то, что было создано и сохранено для нас нашими великими предками.

Татьяна Васильевна Грачева , Татьяна Грачева

Политика / Философия / Религиоведение / Образование и наука