Притяжение сверхмарафона

Одна из наиболее часто встречающихся проблем – расстройство кишечника. Есть две объективные причины, которые могут его вызвать. Первая: при длительном беге внутренняя температура тела сильно повышается и сохраняется достаточно высокой (от 39 градусов и выше), пока вы продолжаете бежать. Такое повышение способствует эффективной работе организма, быстрой работе ферментов и губительно действует на большинство патогенных микроорганизмов. Все бы хорошо, но при этом также гибнет и полезная микрофлора кишечника. Вторая причина тоже обусловлена длительно сохраняющейся высокой температурой тела. Организм пытается справиться с ней и для этого использует любой доступный способ, включая опорожнение кишечника. Да, посещение туалета действительно может снизить температуру тела на целый градус. Но при этом теряется столь драгоценное время. Есть и третья, субъективная причина – организм хочет сачкануть и взять небольшую передышку от тяжелой работы. Этот момент тоже нельзя недооценивать. Некоторые бегуны, зная по опыту, как может повести себя их тело во время бега, заранее принимают закрепляющие средства, например настой коры граната или лопедиум. Но многие вполне обходятся и без них.

Тактика и преодоление дистанции

Во время бега тактическая обстановка меняется постоянно. До последних километров нельзя с уверенностью сказать, кто победит. На моей памяти не раз бывало, что лидер сдавал свои позиции, когда до финиша оставалось всего 4–5 км. Сложность сверхмарафона еще и в том, что непредсказуемым может оказаться и ваш организм. Даже если вы несколько раз пробегали 100 км, а теперь решили улучшить личный рекорд, вас могут ждать неожиданности. Дело в том, что бег со скоростью 5:30 и 4:30 на километр – разные вещи. и разница тем заметнее, чем длиннее дистанция. Как поведет себя именно ваш организм при увеличении скорости бега, сказать точно невозможно. Ответ даст только практика.

Все знают про знаменитый 35-й км на марафоне, после которого и начинается настоящее преодоление. На дистанции 100 км этот момент наступает на 70-м километре. И здесь все гораздо серьезнее. Во-первых, негативные ощущения ровно на столько же сильнее, чем на 35-м км, на сколько дистанция 100 км длиннее марафона. Прикинули? Да, в два с половиной раза. Либо вы перетерпите эти «прекрасные километры» с 60-го по 80-й, либо сойдете с дистанции.

Во-вторых, если на марафоне в этот момент до финиша остается всего 5–7 км и в крайнем случае их можно пройти пешком, то на сотке это целых 30, и никто не намерен дожидаться участника лишние три часа. В подавляющем большинстве забегов на 100 км есть лимит времени, обычно это 10–12 часов. Да на практике и не находится желающих пройти пешком эти 30 км, испытывая почти те же ощущения, что и при беге. Вы либо сходите с дистанции, либо бежите. К этому моменту просто надо быть готовым.

Исходя из вышесказанного, основная задача сверхмарафонца – равномерное прохождение всей дистанции в заранее намеченном темпе. Даже если вы ощущаете, что могли бы бежать быстрее, не поддавайтесь эйфории. Подождите 40-го км на «полтиннике» или 70-го на «сотке». Тогда-то и станет ясно, был ли темп занижен. Если есть соперник или несколько, которые бегут в нужном вам темпе, можете присоединиться к их компании, но при этом ни на минуту нельзя забывать, что сверхмарафон – все же крайне индивидуальное дело. Если почувствуете, что темп слишком высок, не тянитесь за компаньонами, сразу отстаньте. Если, наоборот, темп слишком низок, не теряйте времени, выходите вперед и бегите по намеченному плану.

На «Беге чистой воды» в 1997 году я бежал дистанцию 80 км (50 миль). Трасса проложена вокруг жемчужины Южного Урала – озера Тургояк, и состояла из двух кругов по 40 км. Этот пробег – очень сложный по рельефу, много подъемов и спусков, некоторые протяженностью в 2–3 км. Дело усугублялось жарой в 31 градус. Группа лидеров из пяти человек сразу убежала вперед, а я оказался в группе преследователей. Я старался поддерживать намеченный оптимальный темп бега с поправкой на жаркую погоду. К концу первого круга из группы нас осталось двое: я и Андрей Казанцев, новоиспеченный МСМК по суточному бегу, остальные отстали. Мы занимали 6–7-е места и с учетом сложности трассы и непредсказуемости сверхмарафона имели реальную возможность попробовать побороться за призовые места. Пройдя в том же темпе еще 10 км, я заметил, что Андрей стал немного отставать. Его личный рекорд на марафоне был выше моего – 2:31, поэтому причина отставания была непонятна. Как ни крути, а вдвоем бежать веселее. Может, ему стало плохо от жары? Я немного сбавил скорость и, обернувшись к нему, спросил:

– Андрей, почему отстаешь?

– Еще долго бежать. Может не хватить сил.