Про Лизавету и михрялку Дусю

Ивановны к ней на колени. Усевшись поудобнее, она по-хозяйски, придвинула к себе

поближе блюдечко, на которое Людмила Ивановна положила для себя пирожок, взяла этот пирожок лапками и начала не спеша есть. Людмила Ивановна сделала вид, что этого не заметила. А когда Дуся расправилась с пирожком, она на пустое блюдечко положила плюшку. Очень скоро плюшка исчезла. Исчезла и вторая и третья… . Рассказывала Лизавета долго. Поэтому, Дусин живот успел превратиться в приличных размеров мячик. Она уже тяжело пыхтела. Наконец, она отодвинула от себя пустое блюдце и замерла не в силах пошевелиться.

– Может быть, тебе чайку налить? – Спросила с улыбкой Людмила Ивановна.

– Может…, быть, налить. Чайку. Да. Сладенького. – Прохрипела объевшаяся михрялка. Людмила Ивановна после Лизаветиного рассказа почти не удивилась, услышав, что Дуся умеет разговаривать. Она налила чай, поставила чашку перед михрялкой и с

любопытством смотрела, как та с жадностью, обжигаясь, пьет горячий напиток.

– Ты, и правда, удивительный зверек! И я очень рада, что мы познакомились. Мне в жизни всегда везло на интересные знакомства. Я очень хочу с вами подружиться. Если

вы, конечно, не против.

– Нет. – Ответила, уткнувшись в чашку носом, Дуся. – Нет. Мы совсем не против. Ты

хорошая. И плюшки твои, как у Бабушки, вкусные. Ты нам с Лизаветой сразу понравилась. Еще вчера.

– Но, ведь, вчера ты меня не видела. Как же я тебе могла понравиться? – усмехнулась Людмила Ивановна.

– А мне необязательно видеть, я просто, знаю. Лизавета рассказала. Я проверила. Ты хорошая. Вот ты сейчас думаешь, что Дуся болтает, сама не знает что. Не веришь мне. Я вот сейчас вылечу твою ногу, тогда поверишь.

– Не знаю, откуда ты узнала, что у меня нога болит. Но я в таком возрасте, что мне уже никакие врачи помочь не могут. И никакие лекарства уже не помогают.

– Нашла, кого слушать, врачей… Да они сами-то болеют и сами себя вылечить не могут, а еще других лечить берутся. Врачи… – Ворчала михрялка. А сама в это время ползала по Людмиле Ивановне, как по дереву. То на голову заберется, то на спину, то на колени. Наконец, остановилась. Улеглась на правой ноге Людмилы Ивановны, велела ей молчать и не шевелиться и сама замерла, будто окаменела. Лизавете было хорошо знакомо это состояние Дуси. Она видела это уже не первый раз. Поэтому, набравшись терпения, она сидела молча и незаметно рассматривала Людмилу Ивановну. Сначала, та сидела с легкой улыбкой, снисходительно поглядывая на Дусю. Минут через пять улыбка исчезла и брови старушки удивленно поползли вверх. Лизавета знала: сначала, неверие сменилось на недоверие, а потом, недоверие сменилось на удивление, а потом, удивление сменится восхищением. Потому что, боль пройдет. Пройдет обязательно. Так и произошло. Глаза Людмилы Ивановны под очками радостно заблестели. Она заулыбалась. Но сидела неподвижно боясь помешать Дусе. Прошло еще немало времени, пока наконец, михрялка зашевелилась, громко засопела, и дернув свою пациентку за рукав, разрешила ей двигаться.

Людмила Ивановна недоверчиво пошевелила ногой. Потом еще и еще. Нога не болела. Она встала и прошлась по комнате. Весело засмеявшись, она взяла Дусю на руки и крепко-крепко прижала к себе.

– Спасибо тебе огромное! Как же я тебе благодарна! Ах, какая ты умница! – Восхищалась старушка.

– Вот раздавишь меня и не будет у вас умницы. Не будет Дуси. Одна шкурка останется.

Будете тогда плакать. – Прохрипела сжатая в объятьях михрялка. Людмила Ивановна тут же отпустила ее с извинениями. А Дуся и не думала обижаться. Потому что в это время Лизавета, зная что Дусю хлебом не корми, а дай ей послушать, как все ее хвалят, начала расхваливать мохнатого доктора. Людмила Ивановна, вот что значит жизненный опыт, сразу поняла в чем дело, и тоже принялась нахваливать михрялку. Дуся была счастлива. Она разлеглась на стуле и с довольным видом слушала льстивые речи.

Потом, опять пили чай и Людмила Ивановна рассказывала о себе. Рассказывала про фотографии развешанные в прихожей. Фотографии друзей. Много лет назад, когда были сделаны фотографии, жизнь бурлила в этой квартире. Красивые интересные люди, театр, кино… . Все вдруг, прекратилось в одночасье. Тяжело заболела актриса. И друзей всех, как ветром сдуло. Остались с ней только две подруги. Настоящие. Выхаживали ее. И выходили. Но веселой жизни, какая была до болезни, в этом доме больше уже никогда не было. Подруг своих уже давно похоронила. Дочка в другом городе живет. Видятся редко. Старость – это плохо. А старость в одиночестве – это плохо вдвойне. А тут вдруг, встретился хороший добрый человек. И не важно, что этот человек еще маленький. Важно другое. Важно, что это настоящий человек. А еще, очень важно, что у этого маленького человека уже есть настоящий преданный друг, о каком только мечтать можно. И на закате жизни такая встреча с ними – большой подарок.

Вот так проговорили и не заметили, как время пролетело. Пора было домой собираться. Тут Дуся и говорит: