Проклятие дворфа

Не смотря на то, что в своих скитаниях Торн Кровавое Копыто провел несколько месяцев, обратная дорога к Грохочущему Утесу отняла у него чуть больше недели. Вполне объяснимо, если учесть его бесцельное блуждание взад и вперед по степи в самых непредсказуемых направлениях, зачастую противоречащих друг другу. Двигаясь целенаправленно он не отвлекался на всякую ерунду, что в другое время обязательно бы привлекла его внимание. Он упрямо шел вперед, зачастую забывая об элементарных мерах предосторожности, что могло стоить ему жизни, если бы не его невероятное везение, и чутье шамана, позволяющее ему избегать опасности. Торн Кровавое Копыто все время проводил в движении, останавливаясь лишь для того, чтобы отдохнуть и подкрепиться небольшим ломтиком вяленого мяса из имеющихся запасов, да еще ночью урвать у сна пару-тройку часов, чтобы днем не свалиться с ног от усталости.

Когда на горизонте показались сложенные из огромных валунов каменные стены Грохочущего Утеса, ноги Торна подкосились, и он с трудом удержал равновесие, чтобы не упасть. Отчаянье и ужас когтистыми лапами сжали сердце Торна, давя все сильнее, грозя раздавить его в своих ледяных объятиях. До города было еще слишком далеко, чтобы он мог разглядеть его во всех подробностях, но даже этого, размытого расстоянием взгляда было достаточно, чтобы понять, случилась беда, страшная и непоправимая. Все было ясно и так, и, чтобы понять очевидное, не нужно было обладать особым даром. Для этого достаточно было просто знать то, что сразу же бросалось в глаза даже неискушенному человеку.

Птицы. Огромное их количество, просто невероятное для такого места, как степь. И когда они, вспугнутые кем-то бродящим по земле, взмыли в воздух, заполонив собой небо, стало ясно, что города больше нет. Остались лишь призванные его защищать крепостные стены, да его погибшие защитники внутри, что сейчас были пищей для хищных птиц слетевшихся в мертвый город со всей округи, и далеко из-за ее пределов.

Такое обилие пернатых могло быть только там, где много еды, и где ничто не представляет для них опасности. И лучшего для этого места чем мертвый город, трудно представить. Только там пернатые падальщики могли чувствовать себя в безопасности. Торн знал, что пернатые жители степи испокон веков привыкли держаться подальше от обитаемых мест, где их в любой момент могла настигнуть смерть от выпущенной из лука стрелы, или камня из пращи брошенного умелой рукой. Птицы отвечали людям взаимностью, первыми из всех степных хищников являясь на поминки по погибшему в степи ее разумному обитателю.

Еще полдня ушло у Торна на то, чтобы достичь пределов мертвого города, некогда носящего гордое имя Грохочущий Утес. И каждый последующий шаг давался ему со все большим трудом, нежели предыдущий. Его худшие опасения подтвердились еще пару часов назад, когда он смог разглядеть облюбованный птицами город. И ему открылись ранее скрытые расстоянием картины разрушения. Величественные городские стены уже не были столь гладки и ровны. В многотонной крепостной кладке зияли провалы выбитые какой-то ужасающей силой, а у подножия, то тут, то там, проглядывались сделанные неведомыми гигантами проломы, через которые и хлынула в город не знающая пощады и снисхождения сила.

Груды тел самых невероятных тварей устилали землю у подножия крепостных стен. Растущая там трава приобрела небывалый для нее алый цвет, цвет обильно пролитой здесь крови. Тауренской, и разной нечисти, взявшей штурмом и уничтожившей непокорный город. И хотя, судя по количеству мертвых тварей заполонивших собой городские улицы было ясно, что они заплатили высокую цену за город, но они своего добились. И хотя таурены сражались до последнего с отчаяньем обреченных, они были убиты все, вплоть до последнего младенца.