Проклятие теней и шипов

Сол очень ревнует к малышу. Утром он улизнул в конюшни с дорожным мешком за плечами и потребовал, чтобы охотники взяли его с собой в лес. Арвад безумно любит наших детей, и он отнесся к просьбе мальчика с достоинством. Они уговорились, что Сола возьмут с собой, если он сам оседлает коня и повезет свой лук.

Видят боги, мой принц так старался. Увы, мальчик не справился. И тогда король положил руки ему на плечи и поклялся, что первый принц нужен дома. Ибо кто еще научит его младших брата и сестру вести себя хорошо и шалить, как полагается детям? Мой король заверил мальчика, что никогда не поздно начать озорничать.

Когда охотники уехали, в глазах мальчика зажегся новый свет, и он наконец-то навестил Принца Ночи. Сол даже коснулся ушей маленького Валена и спросил, как кровь Ночного народа попала из тела его отца в тело брата.

Я навсегда сохраню в памяти часы, проведенные за рассказами о хаосе Арвада и о том, как лесные фейри помогли благословить нашу семью еще одним сыном. Без всяких сомнений, у мальчика будет сильный хаос, а милый Сол станет прекрасным королем.

Я закрыла дневник королевы Лилианны и прижала потрепанные страницы к груди. Вражеская королева казалась такой… доброй. Я отчаянно хотела узнать ее, отчаянно хотела, чтобы ее не убили так жестоко. Она была матерью, любившей своих детей и своего короля. Легион был прав: обеты эттанских королей приносились далеко не ради политической выгоды.

Я желала того же для себя. И знала, что никогда этого не получу.

Повернувшись на бок, я засунула дневник под подушку. После чая я попросила, чтобы меня не беспокоили, и надеялась, что Мэви и Сив хоть немного насладятся все продолжавшимся во дворе праздником. Я не могла перестать думать о словах маленькой ведьмы. Как бы глупо и нелепо они ни звучали, предсказания пробрались глубоко в разум и сердце и растревожили все чувства, что помогали мне не рассыпаться.

По коридору длинного дома пронесся неистовый вопль. За ним последовал грохот. Я соскочила с кровати, схватила халат и, накинув его на плечи, поспешила в коридор. Несколько наших крепостных и стражников пронеслись мимо моей двери наружу, рявкая друг на друга.

Мэви и Сив высунули головы из своей комнаты.

– Что случилось? – спросила я.

– Мы не знаем, – покачала головой Сив.

Я вернулась к себе, схватила нож, который дал мне Легион, и вернулась в коридор. Сив уже достала кинжал, а Мэви вооружилась деревянным посохом. Я не стала спрашивать, откуда она его взяла, и мы все последовали на улицу за неистовствующей толпой.

На лужайках выстроились стражники Воронова Пика, перекрыв все ворота, дома и башни. Мой отец сгорбился, опираясь на трость. Его костлявые плечи укрывал подбитый мехом плащ. На хмуром лице залегли тени. Мать стояла возле него, прикрывая рот рукой.

Судя по тому, как всполошилась стража, случилось что-то ужасное. Я бросилась к отцу.

– Что случилось? – выдохнула я.

Отец пробормотал что-то матери и замер. Бросил взгляд на Руну через мое плечо. Сестра шла по склону холма прогулочным шагом, будто вокруг не происходило ничего необычного.

– Что случилось? – пропела она, подходя к ним.

Я стиснула зубы. Сестру не заботило ничего, кроме собственной персоны, и мне хотелось что-нибудь ударить.

– На короля было совершено покушение. Его пытались убить, – прохрипел отец.

Я прикрыла рот. Каким бы тираном ни был Зибен, нападение в такой близости от замка казалось чем-то непостижимым. Обычно у короля был повод для беспокойства, только когда он отправлялся куда-то далеко.

– Чертовы подпольщики, – продолжал отец. – Кругом они – как чума.

– Кто-то ранен?

Я думала не о короле.

– Нет. Говорят, стрелок промазал. Стражники все еще ищут его по всему лесу.

Если подпольщики решили напасть снова, у них было достаточно людей, чтобы не опасаться возмездия. Два нападения на королевскую семью меньше чем за две недели. Внутри у меня все сжалось. Они добьются нашей смерти или умрут сами в бесконечных попытках.