Прощание славянки

По мнению Горемыкина и многих других участников встречи, только так можно было оградить страну от опасных политических и дворцовых интриг.

Все остальные лица из числа присутствующих были также против выраженного государем намерения.

Как это ни удивительно, но обычно упрямый Николай II согласился.

На следующий день состоялся высочайший указ.

«Не признавая возможным, по причинам общегосударственного характера, — говорилось в нем, — стать теперь же во главе наших сухопутных и морских сил, предназначенных для военных действий, признали мы за благо всемилостивейше повелевать нашему генерал-адъютанту, командующему войсками гвардии и Петербургского военного округа, генералу от кавалерии его императорскому высочеству великому князю Николаю Николаевичу быть Верховным главнокомандующим».

Великий князь Николай Николаевич был довольно яркой фигурой на фоне многочисленного российского генералитета начала XX века.

Он являлся предводителем движения за войну против Германии, принадлежал к масонской ложе мартинистов сначала профранцузского, а затем пронемецкого толка.

В 1876 году он окончил академию с серебряной медалью, его имя было занесено на мраморную доску.

С началом русско-турецкой войны 1877–1878 годов великий князь был определен офицером для особых поручений при своем отце — главнокомандующем Дунайской армией.

Он участвовал и в штурме Систовских высот.

За храбрость, проявленную в боях, Николай Николаевич был награжден орденом святого Георгия IV-й степени.

К началу войны Николаю Николаевичу исполнилось пятьдесят восемь лет. Он находился в расцвете сил.

«Верховным Главнокомандующим был назначен великий князь Николай Николаевич, — говорил генерал Брусилов. — По моему мнению, в это время лучшего Верховного Главнокомандующего найти было нельзя.

Это человек, всецело преданный военному делу, и теоретически и практически знавший и любивший военное ремесло».

Впрочем, от Брусилова было бы сложно ожидать другого мнения, поскольку именно великий князь сделал его тем, кем он являлся в то время.

«Великий Князь Николай Николаевич! — восторженно восклицал генерал Ю. Н. Данилов. — Кто не слышал этого имени? Первый русский Верховный Главнокомандующий в период участия России в мировой войне.

Подчиненную ему армию он умел вести к победам; ее достоинство он умел сохранить и в период тяжких неудач».

Что же касается полководческих способностей Николая Николаевича, то, по оценке генерала Ю. Н. Данилова, он был «вполне подготовленным крупным военачальником».

И теперь великому князю оставалось только на деле оправдать певшиеся ему дифирамбы.

Впрочем, имелись и другие мнения.

«Удивительно он резок, упрям и бездарен, — говорил о великом князе Столыпин. — Все его стремления направлены только к войне, что при его безграничной ненависти к Германии очень опасно.

Понять, что нам нужен сейчас только мир и спокойное дружное строительство, он не желает и на все мои доводы отвечает грубостями.

Не будь миролюбия Государя, он многое мог бы погубить».

«Если он долго проживет, — сказал о нем прославленный полководец М. Д. Скобелев в 1877 году, — для всех станет очевидным его стремление сесть на русский престол.

Это будет самый опасный человек для царствующего императора».

Уже очень скоро мы увидим, каким на самом деле «полководцем» оказался великий князь, но в начале войны о нем на самом деле ходили легенды, основанные на почве укоренившегося представления о «строго-строгом», воинственном князе.

Получив пост Верховного главнокомандующего, великий князь хотел привлечь на наиболее ответственные посты Ставки начальника Главного управления Генерального штаба генерала Ф. Ф. Палицына и командующего 13-м армейским корпусом генерала М. В. Алексеева.

Первого он хорошо знал по совместной работе в инспекции кавалерии, а второй, по общему мнению, являлся самым талантилвым на то время русским военачальником.

Однако государь попросил его принять штаб в сформированном им составе.

Как мы уже говорили, начальником штаба Верховного главнокомандующего собиравшийся сам возглавить армию царь назначил шестидесятидвухлетнего генерала от инфантерии Николая Николаевича Янушкевича.

До недавнего прошлого он возглавлял Генеральный штаб.

Тем не менее, Николай Николаевич сразу же попытался избавиться от этого лишенного каких-либо военных талантов человека.

И все основания у великого князя для замены начальника своего штаба были.

Янушкевич долго служил в канцелярии военного министерства и дослужился до должности помощника начальника канцелярии.

Одновременно он состоял профессором Академии Генерального Штаба по администрации.

В 1913 году Янушкевич был назначен начальником Академии, сменив на этом посту «левого» генерала Д. Г. Щербачева, осмелившегося проводить реформы в Академии, не понравившиеся военному министру.

И царь, надо заметить, знал, что делал: своими ультрареакционными взглядами его протеже выделялся даже в толпе царедворцев.

Свои дикие идеи Янушкевич проповедовал в Совете объединённого дворянства.