Прощание славянки

Но принять его точку зрения, как единственно правильную, вряд ли возможно.

К гибели 2-й армии, кроме противника, разумеется, «приложили руки» и Ставка, и штаб фронта, и генерал Ренненкампф, да и сам Самсонов «со товарищи».

Так ли это было на самом деле?

Кто знает? Человеческие характеристки вещи весьма субъективные и часто зависят не от реалий, а от личного отношения.

Но если отбросить лирику и судить по результатам, то и Ренненкампф, и Самсонов оказались далеко не самыми лучшими командующими.

В связи с этим хотелось бы сказать и вот еще о чем.

Конечно, можно сколько угодно критиковать и великого князя, и генералов, и начальников штабов.

Но при этом надо помнить и о том, что это только солдатами не рождаются.

Ими становятся. После нескольких месяцев тяжелейших боев, когда появляется опыт и умение.

С полководцами дело обстоит иначе.

Да, они тоже мужают и развиваются на войне, но наполеонами и барклаями де толли все же рождаются.

Сколько у нас было во время Великой Отечественной войны генералов?

Сотни!

А на самые тяжелые участки Сталин посылал только одного: Жукова. И он вытягивал там, где, наверное, не вытянул бы никто.

Надо учитывать и то, что мировая война была уже качественно новой войной, и она предъявляла к полководцам совсем иные требования.

И что можно было ждать от того же Жилинского, который никогда не комнадовал даже взводом? А таких жилинских в русской армии хватало. Особенно на самом верху, откуда и шли приказы.

Да, многие наши офицеры прославились в русско-японскую войну.

Но чего стоили все эти победы их отдельных отрядов, где все решали смелость, внезапность и порыв, по сравнению со сражениями, которые развернулись на огромной территории и в которых принимали участие сотни тысяч людей, и где на первое место выходили уже не смелость и решительсность, а расчет и понимание?

Да, солдаты и офицеры среднего звена являли чудеса героизма, и вечная им за это память и слава.

Но одно дело идти в атаку, и совсем другое — планировать операцию хотя бы дивизии. Так что с этой точки зрения в окопах было проще.

Как это ни печально, но у нас было мало генералов, которые вот так вот, сразу, могли проявить себя в совершенно новых условиях, поскольку ни русско-турецкая, ни русско-японская войны не шли ни в какое сравнение с той бойней, которая началась в августе четырнадцатого.

И как тут не вспомнить сорок первый год, когда наши прославленные в гражданскую войну маршалы и генералы даже не имели представления о том, что надо делать и как воевать.

Но все же нельзя не сказать и о том, что даже столь ограниченное число истинных военачальников (а их никогда не бывает много) не означало того, чтобы назначать командующим фронтом завхоза по призванию, каким был тот же Жилинский.

Нельзя не признать и того, что, как и все высшие государственные учреждения, армия оказалась заложницей той бездарной кадровой политики, которую проводил царь.

Потому и командовали армиями совершенно не пригодные для этого люди.

Но это была беда уже России во все времена. И только Петр I не род и умение угождать, а ум и умение.

Более того, тот самый Сталин, который провозгласил знаменитый лозунг «Кадры решают все!», почему-то сам не всегда следовал ему.

Чтобы до Сталина по-настоящему дошло, что К. Е. Ворошилов не тянет на должность военного министра, потребовалось положить почти 300 тысяч человек в Финляндии.

Второй ударной армией, которую потом назовут «власовской», командовал генерал-лейтенант Г. Г. Соколов, который совершенно не разбирался в военном деле.

«Он, — писал в своих воспоминаниях маршал К. А. Мерецков, — пришел в армию с должности заместителя наркома внутренних дел.

Брался за дело горячо, давал любые обещания. На практике же у него ничего не получалось.

Видно было, что его подход к решению задач в боевой обстановке основывался на давно отживших понятиях и догмах.

Вот выдержка из его приказа № 14 от 19 ноября 1941 года:

1. Хождение; как ползанье мух осенью, отменяю и приказываю впредь в армии ходить так: военный шаг — аршин, им и ходить. Ускоренный — полтора, так и нажимать.

2. С едой не ладен порядок. Среди боя обедают, и марш прерывают на завтрак. На войне порядок такой: завтрак — затемно, перед рассветом, а обед — затемно, вечером. Днем удастся хлеба или сухарь с чаем пожевать — хорошо, а нет — и на этом спасибо, благо день не особенно длинен.

3. Запомнить всем — и начальникам, и рядовым, и старым, и молодым, что днем колоннами больше роты ходить нельзя, а вообще на войне для похода — ночь, вот тогда и маршируй.

4. Холода не бояться, бабами рязанскими не обряжаться, быть молодцами и морозу не поддаваться. Уши и руки растирай снегом!»

Ну чем не Суворов?…

С перлами Соколова может сравниться только инструкция солдатам о пользовании туалетом.

«Пользоваться очками, — гласит сей удивительный по своей глубине документ, — надлежит, не забираясь на них ногами, а садиться, как на стул, с полной нагрузкой, так, чтобы ягодица целиком и плотно облегала деревянную подушку очка.