Прощание славянки

— Не у нас, — горько усмехнулся он, — а у вас, господин премьер! А я с этой минуты в отставке!

Верховная следственная комиссия, занявшаяся делами бывшего военного министра, была создана в августе 1915 года «для всестороннего расследования обстоятельств, послуживших причиной несвоевременного и недостаточного пополнения запасов военного снаряжения».

Тогда же было начато расследование его деятельности на посту министра, в том числе и вскрывшейся истории с бывшим внештатным агентом Московской полиции Николаем Соловьёвым, нечистым на руку дельцом и фальшивомонетчиком, который втерся в доверие к жене Сухомлинова и через нее добился протекции министра, и даже работы в контрразведке.

Очень быстро политика вторглась в расследование, и ула обвинение Сухомлинова стало звучать так: «Противозаконное бездействие и превышение власти, подлоги по службе, лихоимство и государственная измена».

Последние два слова заслонили все, так только и говорили о заточенном в Петропавловской крепости бывшем военном министре.

Надо ли говорить, что по ту сторону фронта истерическая кампания в России вызывала величайшее удовлетворение, поскольку подрывала моральный дух противника.

А по всей огромной стране на самом деле поползли дикие и темные слухи о поголовном засилье «шпионов».

Можно без преувеличения сказать, что в 1915–1916 годах вся Россия ожидала процесса над Сухомлиновым, который должен был поднять занавес над теми ужасами, которые творились в Петрограде.

Со временем пришло понимание того, что осуждение Сухомлинова бумерангом ударит по самодержавию, и стали искать выход, чтобы избежать гласного суда.

И в самом деле! Только вдумайтесь: на скамье подсудимых сидти не кто-нибудь, а сам военный министр по обвинению в государственной измене.

«Суд над Сухомлиновым, — предупреждал зимой 1916 года начальник канцелярии министерства императорского двора А. А. Мосолов, — неминуемо разрастется в суд над правительством.

Наконец, является вопрос — допустимо ли признать гласно измену военного министра Российской империи».

Да и как тут, согласитесь, не вспомнить о назначившем Сухомлинова царе и его жене-немке?

Однако в правительстве понимали и то, что во избежание нежелательных толков, затягивать следствие дальше было нельзя.

Выход был один: предать Сухомлинова военно-полевому суду.

Но на это еще надо было получить разрешение царя. А он не спешил карать своего вороватого любимца.

Начавшееся следствие сразу же установило поступление на личный банковский счет военного министра шестисот тысяч рублей, происхождение которых их владелец не смог объяснить.

Этого было достаточно для немедленной отставки Сухомлинова с поста военного министра.

8 марта 1915 года вместо него был назначен генерал от инфантерии А. А. Поливанов, занимавший по отношению к великому князю нейтральную позицию.

Запущенный следственный маховки не мог остановить даже сам царь, и 29 апреля 1916 года Сухомлинов был отправлен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости.

«Министр юстиции, — вспоминал В. В. Шульгин, — должен был в соответствующем порядке начать судебный процесс против военного министра В. А. Сухомлинова.

Все это в высшей степени волновало Государственную Думу, но пока мы воздерживались от выступлений с кафедры.

Что же касается Союзников, то у них вся эта возня вокруг военного министра вызывала в лучшем случае недоумение.

„Ну и храброе у вас правительство, — не скрывая своей брезгливости, заявил министр иностранных дел Англии лорд Грей думской делегации в Лондоне, — раз оно решается во время войны судить за измену военного министра“.

Судя по этому замечанию, нечистого на руку министра надо было бы не только оставить, но еще и облагодетельствовать.

Как того и следовало ожидать, ни до военного-полевого, ни до какого другого суда дело не дошло.

Более того, дело В. А. Сухомлинова было выкрадено из Министерства юстиции.

При этом мало кто сомневался в том, что „кража“ произошла по наущению самого Сухомлинова и его супруги Екатерины Викторовны.

Нельзя не напомнить и о том, что со стороны императора и других видных сановников неоднократно предпринимались активные попытки свернуть дело Сухомлинова.

Однако министры юстиции А. А. Хвостов и А. А. Макаров не допустили этого, угрожая отставкой.

Энергичная супруга министра, обнаржив в камере своего благоверного клопов, подняла на ноги все правительство!

Затем Екатерина Викторовна отправилась к Распутину и вступила с ним в „известные отношения“.

Во всяком случае, именно так записано в официальных документах.

Преодолевая брезгливость, она прошла через спальню Распутина, вручила Врубовой кругленькую сумму на лазареты, и всемогущая фрейлина свела ее с императрицей.

Так, 11 октября 1916 года при министре юстиции А. А. Макарове Сухомлинов был переведен под домашний арест, и у него появилась возможность публичного оправдания.

Но и „домашний арест“ оказался фикцией, и, едва оказавшись на свободе, Сухомлинов разгуливал по Петрограду,

Появление на улицах столицы военного преступника быстро привело к тому, что крики и слухи об измене удесятерились.