Прощание славянки

Такие люди могут завоевывать, должны, завоевывать! Именно они должны быть господами — себе и другим на пользу и благо. Это относиться к новому времени точно так же, как и к древности.

Ведь господство благородной расы с ее высоким образом мыслей означает не уничтожение, а более высокое развитие: она служит господу богу, и то, что она творит, является избавительной миссией».

Однако самой заметной фигурой среди идеологов расизма стал англичанин Хаустон Стюарт Чемберлен.

Он не только доказывал превосходство немцев над другими народами, но и требовал поддержания «чистоты» германской расы.

«Удовлетворительного определения расы, — заявлял в своем творении, написанном специально для учителей немецких школ, некий Доберс, — мы сегодня еще не имеем, и является вопросом, удастся ли когда-нибудь составить подобное определение.

Пригодность или непригодность нашего сегодняшнего определения расы решается только вопросом целесообразности».

Но как бы там не было, зоологический шовинизм и расовая теория, внушавшие германскому народу, что немцы являют робой высшую расу, принадлежность к которой дает право на господство над другими народами и освобождает от всякой моральной ответственности за преступления, совершенные над «иноплеменниками», сыграла свою роль в растлении немецкого народа.

Это учение было возведено в Германии в степень государственной догмы, в официальный государственный принцип, выраженный не только в пропаганде, но и в так называемом «расовом законодательстве».

Не остались в стороне и основопложники.

«В России, — вещал в 50-е годы XIX века Карл Маркс, — у этой варварской расы, имеется такая энергия и такая активность, которых тщетно искать у монархий старых государств.

Славянские варвары — природные контрреволюционеры.

Поэтому необходима беспощадная борьба не на жизнь, а на смерть со славянизмом… на уничтожение и беспощадный террор».

Более того, он считал славян «раковой опухолью Европы».

А чтобы этой опухоли избавиться, его кормилец Ф. Энгельс обосновал теорию военного похода на Москву, которая позволила бы европейским союзникам избежать тех ошибок, которые совершил Наполеон во время войны 1812 года.

Вот так!

Не больше, но и не меньше!

Вот только виноват в идеологии нацизма будет не иудей Карл Маркс, а ариец и гиперборей Фридрих Ницше!

Сыграл свою роль и «добрый» Бисмарк, заклинавший будущих правителей Германии не воевать с Россией.

Строивший национальное государство Бисмарк даже при всем своем желании не мог и думать о переделе мира в пользу Германии.

Для того, чтобы об этом думать, Германия должна была стать такой, какой она стала в конце девятнадцатого — начале двадцатого века.

Мощной, а, значит, хищной.

И что значил для метавшего о мировом господстве Вильгельма II завет Бисмарка не воевать с Россией?

Так, бред выжившего из ума старца…

И, тем не менее, этот выживший из ума старец заявил 6 февраля 1888 года на Берлинском конгрессе в рейхстаге:

— Мы больше не просим о любви ни Францию, ни Россию. Мы не просим ни о чьем одолжении. Мы, немцы, боимся на этой земле Господа Бога, и никого более!

Рейхстаг взорвался овацией, а старый фельдмаршал Мольтке зарыдал.

Как хотите, но сложно не увидеть в этом заявлении вызов всему миру и утверждение новой политики, в которой уже не было места вечному миру с Россией.

И, как знать, не потому ли рыдал сторый вояка, что увидел перед Германией совсем другие горизонты?

Для более эффективного воздействия на немецких обывателей, приученных слепо верить всему, что написано в толстых книгах с фотографиями и диаграммами, заказчикам расистских теорий понадобилась «научная аргументация», противоречащая всем достижениям человеческой мысли.

На протяжении многих лет немцев систематически накачивали содержимым расистских исследований, учебников, популярных книжек, брошюр, подобных книге Ланга «Мир, человек и бог».

В ней Ланг с яростью взбесившегося мракобеса набрасывался решительно на все достижения науки.

Он отрицал шарообразность Земли, объявлял вздором физические и астрономические расчеты движения звезд.

Он отрицал эволюцию в животном мире. По его утверждению, все виды животных и расы людей были созданы на небе и упали оттуда на Землю.

Смешав философию, теологию и множество других предметов и окончательно запутавшись, Ланг доказывал существование химер, сфинксов и прочей чертовщины.

Особо надо сказать о таком выдающемся философе, как Ф. Ницше.

Ницше возвестил «переоценку всех ценностей», он подверг острой критике многие проявления современной ему буржуазной культуры, клеймил присущий ей дух филистерства, звал возрождению романтизма и героики в искусстве.

Он ополчался на торгашескую сущность буржуазно-демократических порядков, низвергал христианство и возводил на пьедестал «сверхчеловека».

Одна из главных концепций Ницше выглядит приблизительно так.

Духовное совершеннолетие каждого человека отмечено кризисным переживанием своего «Я».