Прощание славянки

В Германии наступает настоящая «колониальная горячка» и планы проектов колониальных приобретений потоками хлынули от экономистов, коммерсантов, судовладельцев и других «специалистов» по колониальному вопросу.

Выдающийся немецкий экономист и политолог Макс Вебер сказал в 1895 году в своей знаменитой Фрейбургской речи:

— Мы должны понимать, что объединение Германии было просто юношеской забавой, которую нация совершила в прошлом, и значение его было бы наполовину меньшим, если бы оно должно было оказаться завершающим, а не начальным этапом германской мировой политики…

Позднее объединение Германии породило чувство ущемленности и необходимости скорейшей ликвидации образовавшегося отрыва.

Победа над Францией не ликвидировала этого ощущения. Мысль о том, что Германия пользуется меньшим влиянием в мире, чем она заслуживает, прочно обосновалась в сознании большой части немцев.

В силу своей военной и экономической мощи (многие добавляли к этому и довольно значительный вклад Германии в мировую культуру) новообразовавшееся германское государство имеет все основания выдвигать претензии к другим мировым державам, которые без него поделили мир и давно располагают мощными колониальными империями.

Однако, как мы уже говорили выше, Бах, Бетховен, Гете и Щиллер были представителями старой патриархальной Германии.

Но как бы там не было, именно вильгельмовская эпоха ознаменовалась переходом от континентальной политики к политике мировой.

Фрейбургская речь Макса Вебера явилась, по сути, единственным произведением, в котором он подробно остановился на проблемах «мировой политики», однако мало что может сравниться с ней по глубине впечатления, которое она оказала на современников.

По Веберу, дело борьбы за усиление своего государства должна была бы взять на себя буржуазия.

Вебер проанализировал возможности германской буржуазии, заявив предварительно, что он сам — «член буржуазных классов».

По его мнению, эти возможности очень ограничены — единое германское государство было создано практически без участия буржуазии.

Многолетний цезаристский режим Бисмарка никак не способствовал ее усилению.

Консервативные юнкеры и незрелый пока пролетариат также не являются политическими силами, способными возглавить движение страны к утверждению на мировой арене.

Вебер пессимистически смотрел на будущее Германии и, констатируя необходимость активизации колониальной политики, не видел в стране класса, который взял бы на себя основное ее бремя.

Вебер связывал эти перспективы с возможностями заморской экспансии, имея в виду при этом экспансию экономическую.

Исследуя германскую аграрную отрасль хозяйства, он пришел к выводу, что Германия в скором времени будет зависеть от заокеанских рынков, поэтому необходимо срочно заняться обеспечением себе путей экспорта, а значит — вступить в соперничество с другими державами.

«Даже при соблюдении видимости согласия», — сказал Вебер, — экономическая борьба наций за выживание идет своим чередом. В этой борьбе нет места мирным решениям, и только тот, кто эту видимость принимает за реальность, может верить, что когда-нибудь наши потомки будут наслаждаться мирной жизнью. В действительности же «они будут судить своих предков, исходя из того, какое место те завоюют для них в мире».

Ханс Дельбрюк, издатель журнала «Пройсише Ярбюхер», писал: «После того как немцы отстояли свое национальное единство в борьбе с внутренней и внешней реакцией, они не могут навсегда удовлетвориться тем, что станут лишь европейской континентальной силой, будут придерживаться мира и предоставят другим культурным народам владеть морями и делить между собой континенты.

Англия, Франция, Россия обладают необъятными колониальными владениями. Для них не так уж важно — получат ли они еще что-нибудь или нет, главное — в целом утвердить свое господство.

Для Германии же, которая не располагает ничем более-менее ценным в других частях света, крайне важен самый крошечный клочок земли, самый маленький городок.

Для нас, немцев жизненно важно, если мы хотим остаться великой нацией, достичь равноправного положения с уже имеющимися колониальными державами.

Мы хотим стать мировой силой и проводить колониальную политику в полном смысле слова. Это не подлежит сомнению.

И назад пути нет. От этого зависит будущее нашего народа, желающего сохранить свое место среди великих наций.

Эта политика возможна как вопреки Англии, так и в союзе с ней. Первое означает войну, второе — мир».

Но все это мелочи!

Один высокопоставленный чиновник, скрывавшийся под именем Отто Рихарда Танненберга, в своей книге «Великая Германия — труд 20 века» дописался до того, что потребовал присоединения к рейху Бельгии, Люксембурга, Голландии, Швейцарии, Прибалтики и многих территорий в Африке, Океании и Южной Америке.

Население этих территорий должно быть, по мнению автора, либо подчиненно, либо выселено.

Генерал Бернгарди в книге «Германия и ближайшая война» утверждал: «У нас нет выбора: или быть мировой державой или идти к неизбежной гибели».