Психосексуальное развитие ребенка

которых вы оказывались с детства и продолжаете попадать в них и доныне.

Заметим сразу, одним волевым усилием (обещанием себе «больше так не

делать» или «делать именно так, как хотел первоначально») ваши трудности

разрешить невозможно.

А почему? Потому, что даже если вам удастся пару раз сдержать слово,

данное самому себе, то переживание успеха будет с лихвой перекрыто

неизвестно откуда взявшимся чувством вины, печали или одиночества. И эти

переживания надежно (хотя и бессознательно) отвратят вас от дальнейших

попыток разрушить привычные страхи и стереотипы.

С чем же это связано? Можно сказать, что в такой форме в вас живет

зависимость от кого-то из ваших родителей, кто неявно «научил» вас вести

себя таким образом.

Такое неявное, скрытое родительское «обучение» было впервые описано

американскими специалистами по трансактному анализу, психотерапевтами

Робертом и Мери Гоулдингами как «родительские директивы». Гоулдинги

выделяли двенадцать таких директив. Но на самом деле каждая директива

имеет несколько вариантов, которые неизбежно увеличивают это количество.

И дело даже не в их количестве, сколько в способе мышления, позволяющем

опознать эти директивы в потоке обыденной жизни.

Отталкиваясь от определений основных двенадцати директив, данных

Гоулдингами, мы попытались расширить это понятие и привязать его к

повседневной жизни уже не ребенка, а взрослого.

Итак, что же такое директива?

Это скрытое приказание, неявно сформулированное словами или

действиями родителя, за неисполнение которого ребенок не будет наказан

явно, но будет наказан косвенно — собственным чувством вины перед

родителем, давшим эту директиву. Причем истинные причины своей вины

ребенок (а часто и взрослый) не может осознать без посторонней помощи.

Ведь именно исполняя директивы, он чувствует себя «хорошим».

Первая директива — «не живи».

В бытовой речи она выражается в «приговариваниях», адресованных

ребенку: «Глаза бы мои на тебя не глядели», «Чтоб ты сквозь землю

провалился», «Мне не нужен такой плохой мальчик», и т.п.

Расширенным вариантом такой директивы являются «воспитательные»

беседы с ребенком на тему «Сколько тревог и лишений ты мне принес,

появившись на свет» (например: «Как я волновалась, когда ты в детстве

заболел скарлатиной» или: «Поскольку я все силы отдавала тебе, то я так и не

смогла выйти замуж» или вариант — «защитить диссертацию»).

Скрытым смыслом передачи такой директивы является облегчение

управления ребенком через возбуждение в нем хронического чувства

базисной вины, связанной не с какими-то его конкретными поступками, а с

самим фактом его присутствия в жизни матери.

Воспринимая подобную директиву, ребенок может бессознательно принять

решение типа: «Я — источник помех в жизни матери, я — ее вечный

должник». Как-то защититься от такого рода указаний ребенок еще не может,

поскольку основные директивы получает до 6 лет. Естественно, что они

продолжают звучать в нем и дальше, а у некоторых людей —до смерти.

Иногда это глубинное чувство вины с возрастом усиливается, т.е. этот долг

обладает каким-то иррациональным свойством увеличиваться быстрее,

нежели погашаться.

Можно спросить: а что плохого в привитии ребенку уважения к родителю

даже через чувство вины? Здесь есть несколько сторон.

Первая состоит в том, что такого рода воспитание содержит в себе

возможный психологический обман и манипуляцию: взрослый как бы

перекладывает на ребенка (существо заведомо более слабое и зависимое)

ответственность за нерешенность своих собственных жизненных задач и

заставляет в это верить.

Вторая сторона состоит в том, что ребенок может умозаключить, что было

бы лучше, если бы его не было. Поскольку предельным решением здесь

является самоубийство, а для ребенка такое решение невозможно, то выходом

из ситуации для него могут быть частые травмы и другие способы

бессознательного саморазрушения (например, наркомания). Это происходит

потому, что ребенок учится заботится о своей физической безопасности в той

мере, в какой окружающие воспринимают его жизнь как источник радости

для себя.

И наконец, третья сторона: такое отношение к себе не дает ребенку

возможности реализовать свои способности в различных сферах жизни. Ведь

если ребенок будет часто получать физические травмы, болеть или просто

окажется неприспособленным к реальности, то родители получают

дополнительные поводы для беспокойства и тревог за него, а он —

дополнительные возможности для взращивания в себе чувства вины. И круг

замыкается.

Одним из вариантов послушного следования ребенком родительскому